Книга И Пусть Весь Мир Подождет, страница 38 – Виолетта Иванова

— Анастасия Павловна, я смотрю, Вы заняты? Потрудитесь освободиться и зайти ко мне. — Он вышел, с грохотом закрыл за собой дверь.

Настя опустила голову, глубоко вздохнула:

— Ну вот, снова из-за тебя на ковер.

— Пойдем вместе? Я ему объясню, что он был не прав? — он взял ее за руку, хотел притянуть к себе, поцеловать. Но Настя отстранилась.

— Схожу, узнаю, что ему опять от меня надо, — и вышла из кабинета. Макс вышел следом за ней. Но она знаком остановила его. Он мотнул головой и ушел.

***

— Анастасия Павловна! Вы знаете, как называется такое поведение? — заявил завкаф, как только она вошла к нему в кабинет.

— Нет, не знаю. Поясните, — она устало смотрела на Виталия «Жабовича», как они с Ольгой прозвали его.

— Это недостойное поведение педагога и преподавателя!

— Поясните, что такого я сделал. Я никак не пойму Вас.

— Вы связались со студентом!

— С чего Вы взяли? — она удивленно смотрела на него.

— Я сам видел, как вы обнимались в кабинете. Это недопустимо. Вы в курсе, что один мой рапорт и вы вылетите с работы. И я еще постараюсь, чтобы Вас потом никуда не взяли из-за Вашего аморального поведения.

— Да какого поведения, Вы о чем? Кто обнимался? — вскипела Настя. — Вы в своем уме? Я не знаю, что вы там увидели, но между мной и студентом нет никаких отношений.

— Вот и хорошо! — как-то слишком облегченно выдохнул завкаф. — И постарайтесь, чтобы их не было. Иначе мой рапорт сразу же ляжет на стол ректору. И нам придется с Вами распрощаться.

***

Кипя от негодования, Анастасия покинула кабинет руководства. Возле кабинета ее поджидала Ольга, которая шокировано уставилась на злющую подругу. Она взяла ее за руку и втащила в кабинет, налила воды.

— Где у тебя успокоительное?

— Только коньяк. — отрезала Настя.

— Коньяк пока еще рано пить. Валерьянка или что там еще пьют?

— Нет, такого не держу. Но судя по всему, скоро буду пить ведрами. Вместе с коньяком. Как лошадь. Оль! Ну что ему от меня надо?

— Чего он опять хотел от тебя? — спросила подруга, придвигая к ней чашку с чаем.

— Спасибо. — Настя отпила глоток, поставила чашку на стол. — Ко мне зашел Макс, мы просто стояли и разговаривали. Ворвался этот «жабович», вызвал меня к себе. Идиот.

— Ну и что хотел то?

— Чтобы я не заводила шашни со студентами. Какие шашни! Оль, он совсем с ума сошел?

— Да-а-а-а. Ситуевина, — протянула подруга, притягивая к себе стул и усаживаясь рядом с Настей. — Явно «жабович» хочет затащить тебя в койку. — На это Настя хмыкнула. — Вот козлина безрогая. Жаба он и в Африке жаба. А может тебе к ректору сходить?

— А что я ему скажу? Что меня хочет завкаф? Он же ничего ПОКА такого не делает. Только слова и все.

— А ты запиши его как-нибудь, вот и будет доказательство.

— Надо подумать, но вряд ли меня услышат. Когда этого шли против руководства. Он все на меня спишет, что я сама за ним бегаю. Не он же ко мне ходит, а все время к себе вызывает. Вот и скажет, что я проходу ему не даю.

— Тоже верно, — задумалась подруга. — А если твоему Соколовскому рассказать?

Настя ошеломленно уставилась на подругу.

— А он то здесь при чем? И не мой он. Еще не хватало вмешивать Соколовского.

— А разве между вами…, - начала подруга.

— Нет. Не было и быть не может, — перебила Настя, — никаких «между Вами» нет. И мне сегодня ясно дали понять, что если нас вместе увидят, то рапорт у ректора обеспечен. Я буду уволена со свистом. Максу то ничего не будет, его папашка прикроет. А я кто? Девочка, волею судьбы оказавшаяся в данное время в данном месте? Оль, мне работа нужна. И я очень рада, что попала к вам. Вы мне как родные.