Книга Императрица без маски, страница 102 – Ли Ан

— Магическая сеть распространяет знания! — добавила Катрина.

— Люди учатся понимать себя! — сказала я.

Создатели переглянулись.

— Покажем альтернативу.

Новые образы. Мир через пятьдесят лет процветает.

— Вероятность — 73%.

— Лучше, чем 0% при вашем плане, — заметил Аурум.

Долгое молчание.

— Решение. Мир переклассифицирован в экспериментальный. Но условия.

— Какие?

— Испытание единством. Атака из внешнего хаоса. Силы энтропии попытаются уничтожить мир. Если отобьётесь — эксперимент успешен.

Но тут Александр шагнул вперёд.

— НЕТ! Вы хотели забрать маму и тётей на год для проверки! Я не позволю!

— Маленький Объединитель...

— Я ОТКАЗЫВАЮСЬ от роли, если заберёте маму! Слышите?! Буду обычным мальчиком!

И его аура вспыхнула золотым пламенем до потолка.

Создатели отшатнулись.

— Это невозможно. Ты рождён для этой роли.

— Нет! Я рождён для любви! Мама научила — любовь важнее судьбы! Либо все вместе, либо никак!

Он топнул, и мрамор треснул.

Создатели завибрировали, общаясь.

— Компромисс. Не изоляция. Испытание единством против энтропии.

— Когда?

— Сейчас.

И небо почернело.

Небо почернело в 11:47 утра по дворцовым часам. Но это была не обычная чернота. Это была чернота небытия — абсолютное отсутствие не только света, но и самой возможности света. Как если бы кто-то взял ластик и стёр кусок неба.

Из этой не-черноты хлынули античастицы. Не существа — отрицание бытия. Ходячие парадоксы существования.

Всё, к чему они прикасались, переставало существовать. Не разрушалось — исчезало из реальности. Дерево во дворе — раз, и пустое место. Не пень — пустота в пространстве-времени.

— ЩИТЫ! — ревел Кайрон.

Магические барьеры столицы вспыхнули. Тысячелетние защитные чары.

Продержались секунду. Не разбились — перестали быть.

— Магия не работает! — Астериус впал в панику.

— Это разрыв в ткани реальности! — Катрина тыкала в приборы. — Нужна стабилизация на квантовом уровне!

— Как стабилизировать то, чего нет?!

Аурум выдохнул первородный огонь — которым драконы зажигали звёзды.

Античастицы замедлились, но продолжали наступать.

И тут мой четырёхлетний сын начал петь.

Тихо, неуверенно. Простая колыбельная, которую я пела ему с рождения.

— Спи, малыш, усни, родной,

Я с тобой, я рядом.

Звёзды светят над тобой,

Охраняют сладко...

Античастицы замерли. Полностью.

Не знаю почему — материнский инстинкт? — но я поняла, что делать.

— Продолжай! Все — пойте!

И подхватила:

— Месяц в небе, как ладья,

Плывёт в тумане синем.

Спи, мой мальчик, спи, дитя,

Набирайся силы...

Кайрон присоединился. Его баритон был неуверенным, но он пел.

Марина, Катрина подхватили. Слова лились из генетической памяти русских женщин.

Местные не знали слов, но подхватили мелодию. Тысячи голосов.

Песня крепла. Это была не просто музыка — вибрация реальности. Утверждение существования через гармонию.

— НЕДОСТАТОЧНО! — крикнул кто-то. — Они адаптируются!

— ВАРВАРЫ! — Торвальд поднял топор. — К БОЮ ПЕСНЕЙ!

Загремели барабаны. Бум-бум-БУМ — сердцебиение мира.

— Восточные королевства! Музыканты! — крикнул принц Дамиан.

Флейты, струнные — восточная мелодика на ту же тему.

— Западные княжества, не отставать!

Рога, трубы, волынки. Весь континент пел одну песню на сотне языков.

Селина упала на колени:

— Вижу! Все миры откликаются! Песня резонирует через измерения!