Книга Зельеварка, страница 41 – Дина Зарубина

На цыпочках подкралась к двери и тихо ее приоткрыла. Мятая газета лежала сбоку у стены. Я схватила ее и снова спряталась в комнате. Разгладила «Утренний листок». Новости королевского двора, похищение драгоценностей, результат скачек, интервью с оперной дивой… вряд ли все это заставило Ланце ломиться ко мне спозаранку. А! Вот.

Непримечательные две строчки над колонкой некрологов. «Генерал Т. Блейз объявляет о помолвке с мури Гвендолин Хайнц». Предельно просто. Ни сердечек, ни кудрявой рамки, ни пухлых ангелочков, дующих в трубы. Вон рядом объявление о помолвке весело мигает и переливается маганимацией, привлекая внимание любого читателя. И чего Кристофер взъелся? Что генерал сэкономил на объявлении? Надо было звуковое, самое дорогое заказать?

Я уронила газету и уставилась в стену невидящим взором. Кажется, обещанная новая жизнь началась слишком рано, и она мне не нравится. Вот прямо с утра и не нравится. Кое-как собравшись, оделась, завязала волосы в небрежный узел и вышла из комнаты. Уже готовый Собрин ждал меня за дверью.

Мы дружно направились в столовую, затем на лекцию по коллоидной химии. Собрин с очумелым видом таращился на кафедру, где преподаватель одну за другой выводил голограммы дисперсных систем. Затем мы пошли на практикум по технологии зелий, затем в библиотеку. Я искренне порадовалась, что студенты газет не читают. Никто не орал, не лез на плечи друг другу, и не тыкал в меня пальцами. Девчонки шушукались, стреляя глазками в Собрина, подходили знакомиться, на меня же никто не обращал внимания.

В блаженной тишине прошло три дня.

Волшебным способом, пока я была на занятиях, в моей комнате появились бело-голубые полосатые обои, такие ж шторы, новая кровать с высоким матрасом, стол с полками и мягкий стул, напольное овальное псише^[8], а дверь перестала пропускать сквозняки. На полу возник голубой ковер. Скинув обувь и наступив на него впервые после занятия, я испытала подлинный восторг. Во встроенном шкафу появились давно пропавшие полки и новенькая мантия зельевара, фартуки и нарукавники. В столе лежали защитные очки и маски для лица. Последние на занятиях выдавали, но свои- то лучше!

На четвертый день меня пригласил декан и развернул «Зеркало Десадана». Надежное крепкое издание, не какой-то дешевый бульварный листок.

Я с тоскливым вздохом отвернулась. Начинается!

– Значит, это правда, – констатировал мур Тариэль, и побарабанил по столешнице пальцами.

– А что мне оставалось делать, – забубнила я, глядя в пол.

– Значит, ты действительно беременна от этого негодяя Ланце? – уточнил декан.

Чуть со стула не упала.

– Я никак… никогда… – да я целовалась только два раза, и оба с Тони! Не впечатлилась, кстати. Как-то мокро было и стыдно.

– Не лги, – строго оборвал меня декан. – Именно под этим предлогом Ланце требует расторжения помолвки с муром Блейзом. Дал обширное интервью, где описал трогательную историю любви к юной зельеварке. А ты продалась за деньги и статус. Спишь с женатым стариком! Опомнись!

Я мучительно покраснела. Почему он мне не верит? Генерал уже разведен! И я знала, по меньше мере, четверых студенток, совершающих то, в чем он меня обвинил, и никто их не упрекает, наоборот, завидуют!

– Уйди, – коротко приказал декан. – Впервые я рад, что Лоренса нет в живых. Ему было бы стыдно за свою дочь.