Онлайн книга «Зельеварка»
|
Сильные менталисты еще реже, чем некроманты, встречаются. Их сразу на королевскую службу забирают, сами обучают в закрытых школах, про которые мне даже знать не положено. Хорошие следователи, дознаватели, инквизиторы всегда имеют хоть капельку способностей. Мне вот содержимое колбы с раствором всегда было интереснее, чем содержимое чьей-то черепной коробки. Не знала, что мури Эванс владеет менталом. Для меня магистр и ректор просто играли в гляделки. И приходили к каким-то выводам. – Вы думаете то же, что и я, – резюмировала мури Эванс. – Пожалуй, – согласился ректор, задумчиво поглаживая подбородок. – Очень интересная гипотеза. Надо посмотреть документы. А вы, мури Хайнц, получите новый бокс в учебной части. – Она по мужу Блейз, – хмуро поправила профессор Эванс. – Да, несомненно, Блейз. Простите. Еще не привык. Вы, кстати, заявление о смене фамилии не подали? Сертификат на чье имя выписывать? Вот ворона! Совсем из головы вылетело! По подозрительным магазинчикам бродила все утро, вместо заботы о документах. – Сегодня же подам в секретариат заявление, мур Мурано. – Мы ждем от вас интересной работы, мури Блейз! – ректор вышел. – Гвендолин! – Профессор рявкнула так, что я подпрыгнула. – Бегом за новым боксом, набивайте его всяким хламом, а образцы приносите в мой сейф! Начальница учебной части с крайне недовольным видом прочитала записку ректора и выдала мне новый именной ящик с ключом. – На вас не напасешься, – процедила она. – Третий бокс за четыре месяца. Надеюсь, это последний! – Я тоже на это надеюсь! – будто я их специально порчу! Грымза! Отнесла бокс в лабораторный корпус, пристроила на свое место под смешки и язвительные замечания студентов. Надо успокоиться и привести чувства в норму. Ничего лучше нет для успокоения, чем посещение академического ботанического сада. Да и Собрину будет любопытно взглянуть. А то сидит целыми днями в лаборатории и зевает. Решено, экскурсия! – Руками не трогать! Не нюхать, не наклоняться! Тут полно ядовитых и очень опасных растений! – Предупредила сразу. – Надеюсь, у тебя нет дурацкой привычки по дороге срывать травинки и тащить их в рот? – Мне уже страшно! – Улыбнулся Собрин. Но был заинтригован, видно сразу. В наш сад не всех пускали, и далеко не во все секции. Работали там бытовики садоводы и стихийники-земельщики, начиная с третьего курса. – Не улыбайся! Ожог от крапивы гимпи болит годами! Видишь волоски? Они полны ядом! Как удар пульсаром, наполненным горячей кислотой! Собрин сразу стал серьезным и показательно заложил руки за спину. Я часто бывала во владениях профессора Эванс. Хотя могла бы и чаще, сказалось негативное отношение ко мне на первых курсах. Но сейчас она меня так поддержала! А ведь я была уверена, что под ее руководством больше пятого уровня не получу, просто не смогу плодотворно работать и создать достойный диплом. Но к венцу она меня лично проводила, а папу назвала по имени. Что-то между ними случилось в молодости. Жаль, спросить некого! Декан Тариэль совсем от меня отвернулся, а кому и знать, как не ему? Он же папин друг! Плох тот зельевар, кто покупаете готовые сборы! Я очень любила аптечный огород, но ядовитый сад чуточку больше. Все яд, вопрос только в дозе. На целительстве рассказывали, что один парень умер, на спор выпив ведро воды. Обычной чистой воды. Совершенно не ядовитой. А диффенбахии, фикусы и кротоны почти в каждом доме в горшках растут, и ничего, а они ядовитые. Соком луковиц амариллиса стрелы пропитывали, если что. Токсины кливии паралич могут вызвать, сок милой гортензии тоже ядовит. Примулу вообще в доме нельзя держать, она ядовитые испарения в воздух при цветении источает. Только на улице или на балконе можно высаживать. |