Книга Зельеварка, страница 80 – Дина Зарубина

– Мури Блейз?

– Я не торговала зельем! И оно целиком мое! Уважаемый мур Бревис, когда вы разрешили мури Нархо заниматься этой темой? – спросила я.

– Здесь мы задаем вопросы! – Рассвирепел декан.

– Вопрос более чем разумный. Ответьте, мур Бревис, – потребовала профессор Эванс. – Это серьезное обвинение!

– У меня нет такого протокола, – сообщил секретарь.

– Да, я провел это личным распоряжением от пятого мая, два месяца назад, – нехотя выдавил декан.

Я наклонилась и полезла в сумку. Достала папку. Положила перед ректором.

– Мне жаль, что вы, мур Тариэль, поверили наветам. Вот патент, оформленный пятнадцатого марта на серию препаратов «Волшебный корсет» на имя Гвендолин Хайнц. Я совсем недавно стала Блейз.

– Почему наши законники ничего не знают о вашем патенте? – подскочил сидящий с края стола глава правового отдела.

– У меня укра… пропала первая работа. Я не хотела повторения, поэтому образцы и документы носила с собой. И оформила патент у независимого законника. Это разрешено.

– Но до дня защиты вы не имели права ничего патентовать!

– Сегодня утром я отнесла формулы своему законнику, и он закрыл заявку.

Поднялся гвалт.

– Тишина! – Рявкнул ректор. – Пусть заклинание поиска укажет нам работу мури Нархо.

Голубая ленточка обвила руки Кристаль и полетела к полкам с именными боксами.

Лаборант поставил ее бокс на столик и замер рядом.

– Мури Нархо, у вас есть возможность признаться, остаться студенткой и все же стать выпускницей академии, – с отвращением сказала магистр Эванс. – Все преподаватели знают о вашем уровне дара и способностях. Вы не смогли бы создать серию высокоэффективных лечебных препаратов. Не говоря уже о новаторстве и патенте.

– Вы защищаете Блейз, потому что были любовницей ее отца! – выкрикнул декан, багровея. – Но женился он не на вас!

– Поэтому вы назначили меня куратором, рассчитывая, что я буду гнобить талантливую девочку? – ледяным тоном спросила магистр Эванс. – Так она не виновата в выборе своего отца. Которому, подозреваю, вы поспособствовали?

Ректор произнес грязное некромантское ругательство. Я с ним полностью согласилась. Вот, оказывается, в чем дело! Да, видеть дочь более удачливой соперницы, выигравшей в брачной лотерее, должно быть весьма неприятно. Мури Эванс намного больше подходила папе, у них общие интересы, увлеченность наукой, сильный дар. И моей мамой стала бы она, подумать только! Неужели Бревис приложил руку? Приворот?

Взгляд Кристаль заметался по залу, она требовательно посмотрела на декана. Но он опустил голову, избегая встречаться с ней взглядом.

– Вы обещали! – Взвизгнула она. – Вы обещали не меньше восьмого!

– Замолчи, дура! – на Тариэля было страшно смотреть.

– Я дура? – Голос Кристаль взвился до ультразвука. – Ты обещал! Ты мне клялся! И жениться, и уровень!

В ряду зрителей кто-то начал истерично смеяться.

– Прекратить! В жизни не видел более скандальной защиты! – вздохнул ректор и надавил силой. По залу пополз леденящий холод. Восстановилась боязливая тишина. – Комиссия, какое у вас мнение по поводу диплома Хайнц? Простите, Блейз?

– Десятый, – лаконично ответила мари Эванс. – У нее серия, а у всех по одному зелью. – Блейз заслуживает высшего балла и высшего уровня.

Еще двое членов комиссии кивнули, выражая согласие.

– Седьмой, – процедил декан Бревис.