Книга Дорогами сна, страница 28 – Снежана Масалыкина

Тряхнув головой, отгоняя философию прочь, мрачно покосилась на Зерга, так ничего не ответив. Фелино, все так же в молчании допил свой чай, поочередно глянул на нас, хмыкнул и улегся на свой лежак, подложив руки под голову и глядя небо. Спустя время парень уснул. И предрассветная тишина окутала нас Зергом своим таинственным шелковым покрывалом.

Когда сладкий утренний сон (самый сладкий!) начинал обнимать своими мягкими лапами, Зерг Гатто Норт из рода Северных Диких тихонько окликал меня по имени. Я вздрагивала, раздраженно вскидывала на него осоловелый взгляд и начинала пялиться по сторонам, пряча в одеяло зевоту. Благодарность смешивалась с раздражение, поскольку мужчина не давал разглядеть важную картинку сквозь мутное стекло полудремы. Что-то важное, связанное со Снежкой, таилось в моем странном сне. Что-то такое было на ней, чего не могла быть ни в этом Мире, ни на земле.

– Тала, не спи, – сквозь вату пробрался бархатисто-хрипловатый голос Зерга.

Я улыбнулась, не реагируя, погружаясь в свою полуявь. Зеркало и Снежка ждали меня, за спиной покрывался корочкой льда проход в мою счастливую реальность. Музыка глухо пробивалась издалека: «В мире-е-е сно-о-ов, в мире-е-е сно-о-ов, все надежды и мечты!»

Гулко и зло лупила по зеркальной глади кулаками Снежка, пытаясь докричаться до моего сознания. Я, нахмурившись, продолжала наблюдать за подругой, пытаясь понять, что с ней не так. И в тот самый миг, когда стекло затрещало перед тем, как разлететься на куски, я поняла.

– Браслеты! На ней браслеты! – вскрикнула я, выдернутая из сна уже не голосом Зерга, но его руками, которыми он грубо встряхивал меня за плечи.

Свечи оплывали на ковер, стекая восковыми слезам. Свечные огрызки дотлевали, гася умирающее пламя в жиже, фитили чадили. Райна Эдассих не чувствовала ни запаха копоти, ни треска догорающего огня, впившись когтями гиены в бронзовую раму Зеркала За-Гранья, королева повторяла и повторяла пересохшими губами и сорванным голосом заветные слова:

Ищейки вернулись ни с чем. Глава своры Слэтч сбился со следа, а все из-за радужной Хранительницы Врат, будь она не ладна! Что Агафья сотворила с псом, Эдассих догадывалась: приворожила голосом своим, видом, заманила или с ума свела невысказанными обещаниями, что исполняются в Ночь полной Радуги, когда самовилы выходят из лесов, водоемов и полей к людям. По воле и желанию Хранительницы верный и преданный вожак стаи потерял нюх напрочь, пустыми глазами вглядываясь в одному ему видимое, Слэтч доложил райне о неудачной охоте. И некого послать на поиски больше: песья порода ищеек такова, что без лидера по следу не пойдет. В единстве их сила, поодиночке они просто дворовые псы.

Ее личный давер – доверенный слуга рода, телохранитель райны и тайный поверенный во всех делах с юных лет, докладывал на днях, что Слэтч мается бессонницей, а если и засыпает, то словно зачарованный бродит по комнате, не сознавая себя. Или вовсе стоит у открытого окна и глаз не сводит с Этамин – ярчайшей звезды созвездия Дракона.