Книга Ночь Аиды, страница 46 – Снежана Масалыкина

«Попытка не пытка, не так ли товарищ Берия?» – всплыла в голове фраза из дурацкой шутки, которую лет сто назад притащил с Мавиар-А-Зи (или планеты Земля, ка называли свой мир местные). Смысл смешной истории Гримиум тогда уяснил с трудом, поскольку никогда подолгу не находился в этом За-Гранье, но фраза прилипла, как мокрый листок тубана к голой… В общем, пристала и время от времени вырывалась из королевских уст.

Раздраженно тряхнув головой, райн прибавил шагу, а потом и вовсе, отбросив королевскую степенность, помчался прочь из монастыря, перепрыгивая через ступени. Следом за ним молчаливой тенью скользил верный Коб-Ор. Северный Дикий предпочёл короткий путь и, обернувшись белоснежным ирбисом, сиганул в окно.

Позади едва слышным кошачьим шагом спускался Фелино. В какой-то момент Гримиуму даже показалось, что юный кот остался в разрушенной комнате. Но король отбросил мелькнувшую мысль в сторону, и, не оборачиваясь, вырвался в монастырский двор, едва не снеся тяжелую входную дверь.

Коб-Ор в теле кобры вынырнул следом, и, обогнав короля, стремительно рванул по дорожке в сторону сада. Из-за угла вывернул Северный Дикий по-прежнему в ипостаси и попытался обогнать змею. Но не тут то было. Недовольно рыкнув, зверь сошел с тропы и в два прыжка оказался в широколистных зарослях папоротника. Мелькнул хвост, листва колыхнулась и поглотила ирбиса. Вековые деревья замерли в ожидании. Тишина обреченности окутал монастырь. Только монахи размеренно возились на заднем дворе, восстанавливая нарушенный порядок.

«Интересно, кто теперь у них а главного?» – подумал Гримиум, прибавляя шаг и почти бегом врываясь в зеленый полумрак. За тыл он не беспокоился, зная, что преданный своему делу Коб-Ор кого необходимо, отправил в темницу, раненных отправил в охотничьи угодья, виновных наказал, сумасшедшего мага мастера Раст-А-Бана запер в бессознательном состоянии в лечебной комнате под надежным присмотром в блокирующих оковах. Зачарованных монахов, надо понимать, Коб-Ор тоже не оставил на свободе. А потому райн вновь тряхнул головой, очищая разум от ненужных забот и едва не упал, упёршись в спину своего друга и придворного.

Коб-Ор, как и Зерг Гатто Норт, стояли в человеческой ипостаси на краю идеальной круглой цветущей поляны растерянно глядя в самый её центр. Там, в сердцевине зеркала радужной богини, в окружении оживших цветов Нелумбо (по-простому слёз Ириды), в позе, напоминающей раскрытый цветочный бутон, восседала Тала Шат Мау.

«Лотос… – вспомнил Гримиум. – Кажется так называют эти цветы на Земле». И замер, завороженный зрелищем.

Много веков божественная Ирида не появлялась в своем мире, не откликалась на призывы служительниц и свободного народа. Но в какой-то момент мужчинам показалось, что дух богини незримо присутствует на поляне. Наблюдатели замерли стараясь не дышать, чтобы ничем не нарушить ожившую тишину. Зеркало Ириды равномерно колыхалось в такт едва заметному дыханию Талы Шат Мау.

Мало кто знал, но цветы росли не на земле. Мощными корнями упирались они в подводный грунт небольшого прудика, вольготно раскинув свои округлые листья. Огромные надводные разлапистые чаши полностью скрывали от ненаблюдательных глаз водную гладь. Как туда смогла попасть Огненная Дикая, никто из троицы спасателей сообразить не мог.