Онлайн книга «Волшебная зима. Сборник рассказов»
|
Вот только почему я так испугалась? Илья ведь не моя собственность, и ни о каком романе мы никогда не заявляли. Мы просто встречаемся, спим, едим, беседуем, всюду ходим вместе, делимся друг с другом всем произошедшим – какой же это роман? Дружба, чистой воды дружба, только с интимом. И вообще, кто сказал, что Илья переспал бы с ней? Я точно знаю: он ни с кем не спит кроме меня. А даже если и так, он бы сильно разочаровал девушку и снова позвонил мне. А вдруг не позвонил бы? Ладно, с Ильёй-то всё понятно: комплексует. Но почемуя после встречи с ним порвала со всеми имеющимися любовниками? Даже не потому, что свои фиаско Капустин с лихвой компенсирует ласками, нет. Мне хорошо с ним. Я не жду с нетерпением момента, когда же он уйдёт. Зато с нетерпением жду, когда придёт. Он не напрягает меня, даже когда молчит. Чтобы понимать друг друга, нам не обязательно разговаривать – мы общаемся глазами. Нам комфортно молчать. – Знаешь, мне кажется, я тебя люблю, – его спокойный нежный голос вырвал меня из потока мыслей. С моих губ едва не сорвалось то же самое, но я всё ещё трусила признаться в этом даже самой себе. Поэтому спросила нас двоих: – Может, это просто привычка? – Ну, давай рассуждать логически, – так практично он подходит к любым вопросам. – Во-первых, мы с тобой вместе три года. Я тебе не изменяю, ты мне тоже. – С чего вдруг такая уверенность? – улыбнулась я. Илья засмеялся. – Мухрыжева, ну кого ты пытаешься обмануть? – поморщился он. – Ну да, совсем забыла, я же страшная и никому кроме тебя не нужная, – тоже засмеялась я. – Вдобавок совершенно не умеешь варить пельмени. Они у тебя вечно переваренные. – Козлина ты козлина. Сам же всегда просишь добавки. – Я чертовски воспитанный и глубоко тактичный мужчина. – Особенно, когда говоришь, что я страшная. Ну да ладно, а во-вторых? – Второе вытекает из вышесказанного. Ты страшная и совершенно не умеешь варить пельмени, но я люблю тебя, Мухрыжева, чёрт возьми, я люблю тебя! Только ты заряжаешь меня. Только ради тебя я захотел меняться. И ведь меняюсь! – в ажиотаже зажестикулировал он. – Только к тебе я бегу за советом. Или бегу, как раненый пёс, зализывать к тебе свои раны. Ты умная, рассудительная, ты верный друг. Мне с тобой всегда есть о чём поговорить, мне с тобой интересно. И наблюдать за тобой интересно. Мне с тобой хорошо, Мухрыжева. И он опять внимательно заглянул в мои глаза. – А я всегда на самом деле переживаю, как ты, что с тобой, волнуюсь за тебя. И мне тоже с тобой всегда интересно… Мне кажется… я тоже… тебя… Закончить эту тяжёлую фразу он мне не дал – вскочил и побежал к платяному шкафу. Через мгновение Илья подошёл ко мне и громко выдохнул, как выдыхал перед опрокидыванием рюмки. Мне показалось, он сейчас ещё перекрестится. Но Илья опустился на колено. – Я недавно купил… В общем… Я ахнула. Разноцветные лампочки весело плясали по красной бархатной коробочке с кольцом. Никто из нас не знал, что говорить, поэтому Капустин с лёгким тремором в руках вынул колечко и надел мне его на безымянный палец. – Только чур, ты забираешь у Катеньки ключ и переезжаешь ко мне. – Я согласен. А ты берёшь мою фамилию и учишься варить пельмени. – Я согласна. Как и подобает после этих слов, Илья, абсолютно счастливый, жадно впился в мои губы. Под его напором я стала заваливаться на спину. Какой-то тихий шорох… Шорох всё настойчивей… Прежде чем я успела сообразить, что происходит, на нас рухнула искусственная ёлка. Но мы не обращали внимания на такую мелочь. Тёплые руки Капустина действовали всё решительнее, он уже мастерски расстегнул и мои, и свои джинсы. Почувствовав бедром что-то твёрдое, я скосила глаза вниз. Илья тоже. Как раз в этот момент из прихожей послышался голос вызванного Ленкой фельдшера Валерия: |