Онлайн книга «Ашу Сирай»
|
— Яния, иди сюда, — позвала меня Бахира, которая тоже заметила эту попытку. Я пропустила Огонька вперёд и подъехала к ней с другой стороны. Караванщик поспешил воспользоваться этим. — Могу ли я обратиться к тебе, о почтейнейший Джасир? — заискивающе спросил он, заглядывая в лицо Шута, почти полностью скрытое синей тканью. — Не прогневают ли мои слова уши досточтимого элрари? — Твои слова не прогневают меня, ибо твоё нетерпение и желание мне понятны. Но прежде, чем ты задашь свой вопрос, я хочу предупредить тебя, о добрый Назараид, что Повелитель жизни и смерти не любит, когда смертные из любопытства смотрят через его плечо и может прогневаться как на тебя, так и на меня, — спокойно ответил Шут, не повернув головы. Караванщик резко отпрянул, и снова вытер побледневшее лицо ладонью. Чтобы он ни хотел спросить, Джастер явно не желал провозглашать будущее направо и налево. И дело было вовсе не в гневе Сурта, это Шута беспокоило меньше всего. — Да простит меня Тёмноокий за мою нетерпеливость и любопытство! — воскликнул караванщик. — Я вовсе не желаю прогневать его! Но как же мне быть, почтенный Джасир⁈ Мой разум и мои чувства в смятении, мои мысли, словно взбесившиеся гамины, мчатся в разные стороны, и ни одного не могу я ухватить за узду… — Я понимаю, тебя, добрейший Назараид. — Так же спокойно ответил Джастер, повернувшись к караванщику. — Дар провидца тяжёл и поверь, чаще лучше не знать своего будущего, чем знать его, ибо такие знания часто несут с собой горечь и боль. Лучше не знать, чем знать… Горечь и боль… «Ты, правда, знаешь мою судьбу? — Вижу…» Выходит, Сурт не любит Джастера не только за необыкновенную дерзость и наглость, но и за его дар провидца… Поэтому он предупреждал, что Джастер может погибнуть? Ох, Матушка, неужели ничего нельзя изменить? — Воистину ты прав, достойнейший сын песка и солнца! — воскликнул караванщик. — Ибо теперь я лишился надежды на рождение сына, но обрёл тревогу и беспокойство о своём будущем! — Что же беспокоит тебя, почтенный Назараид? — Участливо поинтересовался Джастер. — Быть может, я смогу помочь, не тревожа Тёмноокого своим даром. Я только в очередной раз поразилась тому, как ловко Шут направляет беседу в нужное ему русло. Впрочем, сам хозяин каравана этого не заметил. — Этот ребёнок опозорит меня, ибо примету, что ты назвал, не скрыть от людских глаз, и каждый будет видеть, что я не сумел сберечь честь своего дома, и моя наложница понесла от другого мужчины! А если я признаюсь, что купил её с ребёнком в чреве, надо мной будет смеяться весь Арсанис, ибо я не распознал проходимца и позволил так обмануть себя! Никто не захочет иметь со мной никаких дел! Как я вынесу такой позор, ответь мне, о мудрый Джасир, сын Бахиры⁈ — Сколько времени живёт эта женщина в твоём доме? — Полная луна сменилась один раз с того дня, как я купил её, — ответил Назараид. — Но дела призвали меня прежде, чем я успел разделить с ней ложе! Лишь от тебя я узнал о том, что она понесла, и эта новость разбила мне сердце! — Верно ли я помню, что по закону твоего народа дитя, рождённое без отца, принадлежит его матери? — Невозмутимо продолжил спрашивать Шут. — Верно, почтеннейший Джасир! Но почему ты говоришь об этом? У этого ребенка есть отец! — Раз ты не желаешь принять чужое дитя, как своё, дай ей денег и отпусти её сейчас. Тогда её сын будет считаться сыном матери, а на тебя не упадёт позор, которого ты боишься. |