Книга Отряд, страница 66 – Елена Зикевская

Спасибо, Марья, — я-реальный улыбнулся незримой собеседнице в её пространство, а я-на-Грани в широком жесте развёл руки в стороны, начиная первый в своей жизни Танец, одновременно разглядывая идущего ко мне Птицу. Я не понимал, как могу совмещать обычное зрение и такое, да и не хотел задумываться над этим. Главное: я Видел те плоскости, про которые мне прожужжали все уши. Хотя наверняка не так, как нужно.

Разноцветные, переливающиеся как радуга, они возникали следом за малейшим жестом. Каждое движение идущего человека чертило в воздухе тысячи тонких разноцветных нитей, из которых и ткалась чужая плоскость.

Но это не важно.

В своём Танце я мог войти туда. Не вписаться. Войти, в один миг развернув плоскость в объём пространства.

Птица замер от неожиданности, когда мои пальцы сомкнулись на его горле.

— Потанцуем? — я ухмыльнулся. Танец-на-Грани доставлял незнакомое, но от этого не менее приятное удовольствие. Даже больше. Я чувствовал себя на энергетической волне тихого восторга и силы, ловил кайф, как наркоман. И при этом — никаких эмоций по отношению к Птице. Танец рождал вокруг меня золотистые искорки, которые раскрывались в зеркальца неправильной формы размером с детскую ладошку. Одно. Два. Пять. Зеркальца кружились вместе со мной, разбрасывая вокруг себя «зайчики». Я не знал, что они отражают, да и не задумывался над этим. Я — Танцевал.

Зеркало.

Я сам — зеркало.

Лишь на мгновение я заглянул в карие глаза Птицы, не прекращая Танца, но этого оказалось достаточно, чтобы вдруг разом провалиться за многочисленные блоки и запреты. Я не ломал защиту, как учила Даггер, а просто оказался на защищённой территории, словно так и надо.

Вздрогнув, я отпустил горло противника. Слишком не ожидал подобного и не ожидал того, что увидел.

Страх. Птица меня боялся. Боялся с того самого момента, как увидел в операционной капсуле. Страх чёрно-фиолетовым пульсировал в единственном незнакомом слове: Иттамасу.

От этого осознания я сбился, по грани прошла волна, и меня выкинуло обратно в реальный мир. И удивительным послевкусием оставалось ощущение незавершённости Танца.

Птица же долю мгновения смотрел на меня, как на воплощение всех своих кошмаров. Но выучка дала себя знать, и он, быстро справившись с эмоциями, коротко выдавил:

— Продолжим.

Не отвлекайся, Джо.

Я лишь усмехнулся в ответ. Не буду. Уже не буду. Мыслями и душой я потянулся к золотистой ниточке Грани и вновь оказался в своём пространстве. Музыка звучала тише, но по-прежнему гармонично. Плавное движение в начало-продолжение прерванного Танца. Грань басовито загудела под ногами, а маленькие зеркальца неторопливо начали хоровод.

Через пару минут вокруг нас стоял весь отряд. Птица мне проигрывал. Он не успевал за мной.

Я танцевал на Грани и танцевал в реальности, если это можно было так назвать. Я просто Знал и Видел, как и что делать. Где чуть уклониться, где и как захватить противника, где и как я могу заставить чужие плоскости свернуться в кольцо Мебиуса и заставить Птицу скрежетать зубами от боли.

— Хватит, — подошедший Ингвар остановил наш поединок. Медик устало дышал, а я находился на удивительном эмоциональном и энергетическом подъёме. Танец дарил мне Видение, но его и в самом деле пора заканчивать.

— На сегодня достаточно, — командир отряда смерил меня холодным взглядом, а я-на-Грани в завершающем движении выставил перед собой одно из зеркалец, нахально ухмыляясь в своём пространстве. Чёрт его знает, что увидел Ингвар, но голубые глаза на пару мгновений утратили привычное холодное выражение, а лицо — невозмутимость.