Книга Дуэт с герцогом сирен, страница 39 – Элис Кова

Слегка отстраняюсь, чувствуя себя немного глупо из-за того, что неверно поняла его намерения.

– Тогда делай, что должен.

– Очень хорошо.

Мыча что-то себе под нос, сирен убирает от меня пальцы, и на их кончиках, будто роса на листьях, собираются возникшие ранее светящиеся шарики, которыми он и проводит по моему телу. Свет рождает цветные линии, которые теплыми лучами солнца ложатся на кожу.

Песня, которая направляет его руку, полна печали, и я вдруг осознаю, что уже слышала ее в ту ночь, много лет назад. Он поет, рисуя на мне узоры, и постепенно эмоции наполняют его до краев, угрожая выплеснуться на меня. Ильрит пальцами вычерчивает по три дуги на обеих сторонах шеи. Эти отметины, напоминающие рыбьи жабры, продолжаются ниже, спускаясь по предплечьям и обводя ладони. Указательным пальцем сирен проводит линию по центру моей груди. Все рисунки оживают, пульсируют и изгибаются в такт его песне, принимая форму линий и завитков, значения которых я не понимаю.

Никогда не думала, что вот такое недоприкосновение может сводить с ума не меньше, чем настоящий физический контакт.

В конце концов Ильрит останавливается, огоньки гаснут, но на коже остаются новые яркие узоры.

– Для первого дня достаточно.

– Что это?

– Слова, песни и истории древних, которым придает форму музыка. Смертным их постичь практически невозможно, – поясняет сирен. А я-то думала, он заявит, будто это не мое дело.

– Как можешь рисовать эти узоры, если не понимаешь их смысла?

– Все живое – творение рук леди Леллии, богини жизни. На наших душах и сердцах еще сохранились ее знаки, и даже если разум наш не в состоянии постичь тайны древних, то вечное, что живет в нас, все помнит. Если хочешь, Лусия может объяснить подробнее. Она училась в герцогстве Веры.

Пару мгновений мы оба молчим. Судя по его словам, Ильрит не ждет дальнейших расспросов и считает разговор оконченным, но не спешит уходить и не сводит с меня пристального взгляда. Как будто… на что-то надеется.

– Я вернусь позже и продолжу помазание, – вдруг сообщает он и быстро выплывает наружу сквозь промежуток между китовыми костями, из которых сделана клетка. Несколько раз взмахнув хвостом, герцог исчезает среди раскинувшихся подо мной зданий поместья – как будто стремится убежать.

«Что… это было?»

Вопрос повисает в окружающей меня воде, но я напрасно жду ответа.

Может, Ильрит все-таки вернется? Или кто-нибудь еще из сирен? Глупо, наверное, на это надеяться. Однако не верится, что меня просто так оставят без присмотра и больше ничего не объяснят. Подплываю к одному из отверстий между китовыми костями и осматриваюсь, оценивая свое положение.

Трудно точно сказать, в каком направлении движется солнце. Поверхность моря не так уж далеко; я смогу доплыть до нее на одном дыхании – если сумею набрать в легкие воздух. В это время дня солнце висит прямо над головой, и проникающий в воду свет играет со зрением злые шутки. Но, насколько можно судить, даже здесь, в Срединном Мире, восток остается востоком.

Тянусь за компасом, чтобы проверить, однако карман на бедре, в котором он обычно хранится, пуст.

Точно, его больше нет; затонул вместе с кораблем. Этот компас стал первой вещью, которую я купила именно для себя. Почти пять лет он помогал мне отыскивать путь. Теперь придется выкручиваться самостоятельно.