Книга Дуэт с герцогом сирен, страница 47 – Элис Кова

Наверное, Древо жизни – то самое огромное дерево, которое я заметила возле замка, когда мы плыли мимо.

– Почему герцог не надел доспехи?

– Не надел? – потрясенно переспрашивает Шил.

Я качаю головой.

– Несколько воинов носили шлемы и нагрудники, но не он.

Тут же в голове раздаются незнакомые ругательства. Шил трет виски, и они смолкают.

– Простите, что вам пришлось это слушать.

– Я моряк и спокойно отношусь к сквернословию. Признаюсь, впечатлили. Некоторых слов я даже не знаю.

– Они на древнем языке сирен, на котором мы до сих пор поем большую часть песен.

– О-о-о, как-нибудь меня научите. С удовольствием выучу несколько новых восхитительных ругательств для моей… – Умолкаю, не закончив фразу. «Для моей команды».

На мгновение суровое лица Шила мрачнеет, но он воздерживается от извинений и соболезнований, за что я ему благодарна. Вряд ли сейчас они пришлись бы к месту, особенно потому, что отчасти я до сих пор виню сирен в своем нынешнем затруднительном положении. Тем не менее я принимаю свою роль; выбор, что привел меня сюда, я сделала сознательно, вот только Ильрит отнял у меня полгода жизни.

– Прежде чем вас принесут в жертву лорду Крокану, вам придется выучить как наши древние языки, так и обычаи. – Может, его разговорчивость вызвана не просто желанием отвлечься?

Впрочем, теперь уже я спешу сменить тему.

– Так почему герцог не надел доспехов?

– У нас их слишком мало. – Шил сжимает губы в тонкую линию.

– И он отдал свои доспехи, чтобы защитить кого-то из воинов, – догадываюсь я.

– Да. – Шил бросает на меня задумчивый взгляд, и его гнев сменяется чем-то, подозрительно напоминающим любопытство. – Как вы узнали?

Смотрю на неподвижную фигуру Ильрита на кровати. Он ведь герцог, правитель в своих владениях. В Тенврате, к примеру, есть вельможные торговцы, из числа которых выбираются члены Совета – судя по всему, земной аналог Хора у сирен. Поэтому я представляю ответственность лидера, тем более что сама управляла кораблем.

– Я капитан. – Эти слова отражают мои мысли, но сейчас продиктованы не разумом, а сердцем. Да, я капитан, пусть даже без корабля, и это часть самой моей сущности. – Я знаю, каково это – добровольно жертвовать всем ради тех, за кого отвечаешь. И кого любишь…

Меня вновь накрывает чувство вины. Имею ли я право называться капитаном, когда из-за меня погибли все мои матросы? Великий капитан Виктория, за эти годы не потерявшая ни одного члена экипажа, в один момент лишилась всех разом.

«Что, если…» – снова неотступно крутится в голове.

В самые темные ночи, когда собственный разум изводит меня почище всяких врагов, я не в силах прогнать настойчивый вопрос: может, для окружающих было бы лучше вообще никогда меня не встречать? Сомнения отравляют кровь, подпитывают мышцы, заставляя трудиться без устали. Вдруг, если приложить достаточно усилий, однажды я смогу стать достойной их преданности и восхищения?

– Ваша святость, – поднимает голову Лусия, вырывая меня из потока мыслей, – мне нужна ваша помощь.

До сих пор странно слышать, как меня называют «святостью», но сейчас вряд ли подходящее время убеждать ее обращаться ко мне иначе.

– Какая именно?

– Повисите над ним.

– П-прости? – Даже мысленно я слегка заикаюсь от потрясения.

– Горизонтально – носом к носу, ногами к хвосту.