Онлайн книга «Латте для одержимого раба»
|
У моей мамы были пушистые и очень кудрявые, короткие русые волосы, словно шарик на голове, и голубые глаза. Она выглядела как добрый одуванчик. Мама много улыбалась, была приветливой и доброжелательной. Женщина являлась домохозяйкой, которая поддерживала в нашем доме гармонию и уют, а также занималась приютом для милашек. Из-за своей доброй натуры и наивного внешнего вида, ее много раз в жизни пытались обидеть. Поэтому сейчас она знала абсолютно все уловки недоброжелателей, чуя их за версту. И с такой же милой улыбкой на лице, обводила уже их самих вокруг пальца. Мой папа в молодости был военным, который прошел через ад. Он прослужил 10 лет в элитном подразделении защищая границу миров в Королевстве Разлом. Затем стал пенсионером, если можно так сказать, и ушел в науку. Когда появилась возможность исследования ноосферы, он был в числе первых, кто начал этим заниматься. Сейчас работал на какую-то крупную организацию выполняя задания, которые они ему давали, чтобы обеспечить семью всем необходимым. А также постоянно делал собственные исследования… о которых в итоге знали только мы с мамой. Сделал значит папа нечто грандиозное. Подбежал к нам с мамой с горящими глазами и возбужденным видом. Показал и рассказал все до мельчайших деталей. Мы его похвалили. Доволен как слон. Пошел делать следующее. И так по кругу. Он гениальный ученый, о котором знала только его семья. У него были короткие прямые каштановые волосы, которые и и серые глаза. Тело стройное, с военной выправкой, а на носу покоились очки. — Ну а теперь рассказывай, Латтусечька. Почему ты вернулась домой вся мокрая до нитки? Что произошло? — с беспокойством спросила мама, положив руку на запястье папы. И я рассказала. Так рассказала, что мама чуть в обморок не упала. Папе пришлось наскоро вспоминать давно забытое заклинание успокоения. Потом она бросилась меня обнимать, а папа обнял нас обоих. Говорили, как меня любят, и как рады, что осталась жива. — А где же твой спаситель? — спросила мама, когда уже успокоилась. — Ушел по своим делам, — ответила, попивая какао. — Так и ушел? Полностью мокрый в холодную осеннюю ночь? Ты же его в дом пригласила надеюсь, и он отказался? — … - я замерла. — Божечки, Латтусик. Надо было пригласить этого бедного ребенка. Он же спас твою жизнь! Мы бы ему дали теплую одежду, отогрели и покормили. Завалили бы его подарками и милыми вещичками. А так как мы теперь его сможем отблагодарить за спасение нашей единственной дочери? Ты хоть спасибо ему сказала? — … Святые Логарифмы! Видимо опять ошиблась в перипетиях человеческих отношений. Как же стыдно. Спряталась головой в коленках. — Хоть имя спросила? — … Стыдно. Очень стыдно. — Боже мой! Да как же ты так! — мама повернулась в сторону папы. — А ты? Чего молчишь? Такими темпами внуков нам не видать, как своих ушей! — Латте, послушай… В следующий раз, когда тебя кто-то вернет с того света… Скажи спасибо, — мужчина делал паузы, каждый раз как бы размышляя, что сказать дальше. Клевал носом, промаргивался, а затем слегка озирался по сторонам, будто только пришел в себя. Скорее всего, опять несколько дней не спал, засев за своими исследованиями и работой. А когда закончил, то свалился и поспал всего несколько часов, как его разбудила его жена. Сейчас же он очень старался быть здесь и сейчас со своей семьей, но организм уже не молодой, брал свое. |