Книга Айлин, страница 60 – Ольга Шах

- Что тут происходит? Кошку, что ли, убивают? – после чего медленно пошаркала к выходу.

Дядя переглянулся с Робом. Тот отрицательно покачал головой. Нет, оружия с собой ни у кого не было, они же на свадьбу собрались, не в патруль. Один только отец хмыкнул и первый шагнул вслед за старухой.

Следом за ним потянулись все остальные, стремясь за вежливыми улыбками и лёгкой небрежностью скрыть желание получить новую пищу для скандалов и пересудов.

Крики доносились из храма. Когда жадные до скандала гости толпой ввалились в храм Великого, раздался ещё один, полный ярости и гнева, вопль.

Я невольно переглянулась с насупленным Робертом, в который раз кляня себя за то, что не озаботилась прихватить с собой венчик. В качестве оружия самообороны он себя отлично зарекомендовал, как мы помним. Вопли доносились из маленькой каморки, куда вела неприметная дверца в стене. Возбуждённые люди, позабыв про чувство самосохранения там же, где и чувство такта, пихаясь локтями и шикая друг на друга, попытались втиснуться в дверь, опередив своего соседа и первыми узнать, что же именно стряслось.

Возле двери в каморку образовалась куча-мала, поэтому я постаралась остаться в стороне – ещё не хватало, чтобы мне оттоптали ноги в попытке первыми узреть причину столь потрясающего скандала.

Я решила, что, раз уж смертоубийства пока не ожидается, присесть на длинную скамью в храме Великого, лениво рассуждая о том, что, судя по всему, свадьба уже вряд ли сегодня состоится.

Сёстры МакКинон были в восторге, они весело хихикали, когда протиснулись обратно из той самой каморки и вернулись с потрясающими новостями. Согласно их сбивчивому рассказу, в комнате была сама Эйлис и её жених. Но не это самое интересное, а то, что она была весьма встрёпана и взлохмачена, а Ричард – растерян и даже словно напуган.

- Ещё бы! – с блаженством во взгляде вещала мне Кирстин – Не знаю, что у них там произошло, но это было нечто! Эта странная девица Харнеров голосила, как припадочная! Её собственная нянька никак не могла успокоить придурочную девицу. Храмовники сказали, что бедняжка Эйлис словно бы под карой Великого!

Я только покачала головою. Ну, ладно храмовники, они закостенелые в своей вере. Но эти-то глупые курицы, куда? Что ещё за «кара Великого»? Насколько я понимаю, так называют душевные болезни детей, которые даются им за грехи их родителей. Я с досады закрыла глаза и постаралась не выругаться вслух.

Гости торопливо покидали храм, не соизволив попрощаться с хозяевами. На их лицах была написана осторожная брезгливость напополам с желанием немедленно поделиться со своими домашними информацией об этом восхитительном скандале. Нда… сплетен теперь до Дня Благодати, не меньше.

Послышался сердитый голос дяди, я встала со своего места и побрела в сторону каморки, где возмущались мои родственники. Боюсь, что сейчас не то время, чтобы высказывать некие эмоции.

Эйлис замолчала, просто сидела на полу в углу комнаты, подтянув колени к груди и закрывшись завесой распущенных волос.

- Дорогие гости! Прошу вас, это переходит всякие границы! Моей дочери стало нехорошо, ей действительно очень дурно. Принесите кто-нибудь нервические капли. А ещё лучше – просто оставим её ненадолго. Это нервный срыв, просто нервы, ведь она так ждала, когда же наступит этот день! – утверждал Анндра, сам находящийся на гране нервного срыва.