Книга Невеста ледяного дракона в академии, страница 107 – Виктория Цветкова

«Интересно, как это работает? Я бестелесная, но чувствую хлесткие удары ледяной стихии?»

«Не отвлекаться, я тут по делу!»

Осмотрелась. Одинокое и бесприютное место. И тесное. Неужели это всё, что я увижу на нижнем уровне сознания оборотня? Мне припомнилась сияющая от солнца бескрайняя долина, она так поразила меня у Нико. Здесь же — всего только ущелье между острыми пиками скал. И это не просто дикая и живописная горная местность — кругом все серо-черное. Сухие прошлогодние метелки травы, камни и даже земля под ногами — все облеплено темным налетом, похожим на сажу или черную плесень. Словно после пожарища, но если огонь и бушевал здесь когда-то, то давно погас.

И откуда взялась эта черная гадость? А может, насыпалась с небес, как снег или дождь? Я подняла голову к белесой пелене, застилавшей небо. Меня резко потянуло вверх — выше и выше — пока я не поднялась почти под облака.

Теперь я видела всю местность. Несчастные грязно-серые скалы, словно рукотворная крепость, взметнулись посреди бескрайней равнины, покрытой вековым, зеленым лесом.

Нет, здесь, похоже, всё в порядке: деревья выглядят прекрасно — как уверенно и жизнеутверждающе взметнули верхушки ели и серебристые яворы! Вот только недалеко от скал какой-то варвар вырубил просеку. Мелькнуло понимание, что это и есть те самые стертые воспоминания. Поломанные иссеченные стволы перемешаны с землей и валунами. А по краям уже поднималась молоденькая поросль — еще несколько лет и проплешину затянет красавец-лес.

Неведение не может не мучить Яра, но не оно причина его душевных терзаний. Все постепенно сравняется, и хотя память не вернется, но зияющая брешь будет вытеснена новыми воспоминаниями. Так я это поняла.

Истинная причина страдания, очевидно, кроется в каменной расселине. Я снова спустилась туда, на сей раз на самое дно ущелья. Почти припала к земле, рассматривая почерневшие камни, почву, траву, стараясь запомнить мельчайшие детали.

Даже ветер здесь, среди утесов, злой и ледяной. Очередной порыв взметнул тучу грязно-серой пыли. Что же это за гадость?

Я прильнула к камням, желая изучить их изъеденную черными наростами поверхность повнимательнее, и… неожиданно провалилась. О-ох! Паника нахлынула мгновенно. Что, если я навсегда завязну здесь, в этих камнях? Мысленно издав немелодичный визг, рванулась в сторону и оказалась в полной темноте.

Где я?

По звукам и ощущениям — пещера. Здесь было пусто и гулко. Когда через мучительно долгие минуты глаза адаптировались к мраку, я обнаружила, что стены там, где их покрывает черная плесень, слабо фосфоресцируют, помогая хорошему от природы ночному зрению различать предметы.

Я находилась не в пещере, а в конце длинного коридора. Высоко над головой угадывались грубо обтесанные каменные своды. От осклизших стен неприятно тянуло сыростью.

Что здесь такое? Похоже на подвал или тюрьму.

Я медленно двинулась вперед по коридору. Вскоре справа показался зарешеченный проем. Я дотронулась до новеньких блестящих цепей, которыми для надежности был обмотан замок и поняла, что внутрь не попасть. Сквозь решетку моей бесплотной тушке проскользнуть тоже не удалось, как ни странно. Любопытство взыграло. Я вызвала световой шар. Яркое сияние проникло внутрь. Камера была пуста, только посередине валялось то самое магизображение, которое я видела у Яра на стеллаже. Разбитая рамка и осколки стекла слабо поблескивали, отражая свет. Все выглядело так, словно картинку зашвырнули в камеру, а дверь закрыли, да еще с гарантией, чтобы чувства, которые пробуждает вальс с Мией, были замурованы навсегда. Здравое решение, как мне кажется, с учетом семейных обстоятельств обоих танцоров. Я тихонько отошла от двери.