Книга Одинокая душа призрачного счастья. Том1, страница 126 – Оксана Говоркова

Юная графиня ускорила шаг и, выпустив локоть батюшки своего, потянулась навстречу, до последнего момента боясь, что кто-то помешает им быть вместе. Она успокоилась лишь тогда, когда ощутила себя в сильных и надежных объятиях Ноа.

— Не передумала? — прошептал он одними губами, напряженно вглядываясь в лицо любимой.

— Не дождешься, — улыбнулась она.

— Согласен ли ты, Ноа Хевен, взять в законные жены сею невесту Эвелин Герберт, стоящую здесь перед тобой? — раздался низкий голос священнослужителя.

— Согласен, — ответил бывший генерал, не отрывая взгляда от Эви.

— Согласна ли ты, Эвелин Герберт, взять в законные мужья сего жениха Ноа Хевена, стоящего здесь перед тобой?

— Согласна, — уверенно проговорила юная графиня.

Священник удовлетворенно кивнул, выдержал нужную паузу и продолжил:

— Если кто-то против этого брака пусть скажет сейчас или замолчит навсегда.

В зале повисло безмолвие, и только слышно было, как потрескивают горящие церковные свечи. В этот самый момент Эвелин почувствовала на себе чей-то холодный взгляд. Она повела плечами, пытаясь избавиться от неприятных ощущений.

— Дальше! — рыкнул инквизитор и угрожающе взглянул на священника, опасаясь, что кто-нибудь посмеет вмешаться и прервать венчание.

Тот вздрогнул от неожиданности, откашлялся и торопливо продолжил:

— Перед Господом Богом и многочисленными свидетелями, собравшимися здесь, объявляю вас мужем и женой!

Ноа и Эвелин облегченно выдохнули. Священнослужитель еще долго что-то бормотал, читая молитвы, но они уже не слушали его, всецело поглощенные друг другом. Бывший генерал вынул из кармана фамильный перстень и, надевая его на тонкий пальчик своей жены, тихо произнес:

— Я дарю тебе это кольцо, которое является символом чистой и бесконечной любви, и видит Бог, любовь моя проверена временем и будет длиться вечно, пока существует моя душа, пока бьется мое бессмертное сердце…

— Я принимаю твой фамильный дар и клянусь тебе в верности, — в свою очередь произнесла юная графиня, а затем обеспокоенно спросила: — У тебя печальный взгляд. Тебя что-то тревожит?

— Где-то в глубине моей души я хотел бы для тебя иной жизни, Эвелин, — неожиданно для нее, да и для себя самого, ответил Ноа. — Ты достойна большего, чем связать свою жизнь с пропащим демоном. Мое сердце разрывается на части, когда я думаю о том, что отнимаю у тебя возможность встретить правильного мужчину, который состарился бы вместе с тобой, которому ты могла бы нарожать детей и обрести простое женское счастье. Знаю, что обязан тебя оставить, но не могу… Наверное, я слишком эгоистичен, чтобы так просто позволить тебе быть с другим… Но ты должна помнить, что, если когда-нибудь ты разочаруешься во мне и захочешь изменить свою жизнь, я не стану препятствовать. И если решишь уйти… Клянусь, я отпущу…

— Замолчи, — чуть слышно проговорила Эви, накрывая пальцами его губы. — Не хочу даже слышать об этом. Я все для себя решила и ни за что не отступлюсь. Это мой выбор. Мне нужен только ты… Помнишь древнюю клятву? … И в радости, и в горе…

— И даже смерть не сможет разлучить нас!

— Почему ты так говоришь? — удивилась она. — Ты же бессмертен!

— Я слишком устал от жизни, в которой нет тебя, и обязательно найду способ умереть вместе, когда придет твой час…

— А теперь жених может поцеловать невесту! — напомнил о себе священник, заканчивая венчальный обряд, и, тем самым, прерывая печальную речь инквизитора, предназначенную только для ушей своей невесты.

— Поцелуй меня, муж мой, и не смей даже думать о смерти! — горячо прошептали губы Эвелин, и Ноа тут же накрыл их поцелуем.

Со всех сторон раздавались радостные возгласы, поздравления и восхваления жениха и невесты, когда они, крепко держась за руки, шли на выход из церковного полумрака, навстречу ярко светящему солнцу. Гости широко улыбались и махали руками, обсыпая молодых лепестками цветов и пшеном, суля новой семье счастье, любовь и процветание. Взгляд Эви бегло скользил по восторженным лицам родственников и гостей, пока, вдруг, неожиданно не зацепился за одно из них, единственное не выражающее никаких эмоций. Чужое… Бледное… Неживое… Лицо Гриффидда.

«Господи, этого просто не может быть…» — в ужасе подумала графиня, и холодок пробежал по ее спине. Она обернулась, дабы взглянуть еще раз и убедиться, что увиденное не мираж, но вампира на том месте уже не было. — «Наверное, показалось», — мелькнула мысль в голове Эви, и она немного успокоилась, но, на всякий случай, плотнее прижалась к Ноа.

Конец первой книги.