Книга Одинокая душа призрачного счастья. Том 2, страница 80 – Оксана Говоркова

Дождавшись, когда сквозняк развеет остатки магического тумана, Ноа посмотрел на Эвелин. Девушка вздрогнула под пронзительным взглядом, но тут же гордо вздернула носик и одарила его своим презрением. Ноа снисходительно хмыкнул. Он не мог скрыть радости от осознания, что эта задиристая девчонка находится теперь в его власти.

— Интересно, чем же моя милая госпожа умудрилась прогневать Рафаила? — поинтересовался палач, делая шаг к своей пленнице.

— Тебя это не касается, демон! Ты все равно не поймешь! — бросила она ему в лицо, резко отскочила в сторону и, развернувшись, вдруг припустила вдоль коридора. Глупо, конечно, было полагать, что сможет удрать из темницы, но попробовать стоило.

Ноа рассмеялся и рыкнул от удовольствия. Охота возбуждала его, оголяя инстинкты. Какое-то время он наблюдал, как мелькают босые ножки его жертвы, намеренно даря надежду на спасение. Затем, применив мгновенное перемещение, оказался впереди, и она, не успев среагировать, со всей скорости ударилась в его грудь. Подхватив девушку, словно пушинку, палач закинул ее на плечо и, не торопясь, понес обратно в камеру. Бывшая графиня кричала, брыкалась и колотила кулачками по его крепкой мускулистой спине, тем самым только еще больше раззадоривая демона.

Он занес ее в пыточную, поставил у стены и, повинуясь приказу Рафаила, ловко сковал цепями. Сердце защемило в груди, когда грубые железные «манжеты» защелкнулись на тонких девичьих запястьях. Однако, это не помешало Ноа порадоваться маленькой победе. Эвелин дернулась несколько раз в его сторону, пытаясь расцарапать ногтями довольное лицо, но он ловко увернулся.

— Ненавижу тебя! Гад! Каратель! Палач! — продолжала она выкрикивать ругательства, какие только смогла вспомнить. — Ты — предатель! Безвольный раб! Приспешник Рафаила!

Ноа на это лишь снова рассмеялся. Скажи ему эти слова кто-нибудь другой, демон определенно бы взбесился, и последствия оказались бы плачевными. Для всех, но только не для Эвелин.

— Ты такая милая, — проговорил он. — Ты даже злишься очаровательно.

В присутствии Эви настроение резко улучшилось, жизнь заиграла яркими красками, хотя каратель, как мог, пытался это скрыть. Он подошел к оброненному мечу, поднял с пола и, поиграл им, красуясь перед пленницей. Эвелин перестала биться в тяжелых цепях, завороженно переводя взгляд со сверкающего магическими всполохами оружия на перекатывающиеся под бронзовой кожей мышцы сильных рук палача. Это было красиво и страшно одновременно. Она запомнила слова Рафаила, когда он приказал ему не убивать, вот только причинять боль приказа не было.

Чего душой кривить, в данный момент она боялась Ноа, хотя тот, казалось, полностью потерял к ней интерес и, как ни в чем не бывало, занимался обыденными делами. Взяв точильный камень, он принялся водить им вдоль острого лезвия, создавая при этом жуткий скрежет, от которого стыла кровь. Палач казался увлеченным этим действием и лишь время от времени поглядывал на пленницу. Она, прислонившись к шершавой холодной стене, затихла, пытаясь сообразить, что делать дальше. Надо было как-то выбираться из темницы.

Немного поразмыслив, Эвелин решила сменить тактику.

— Ноа… — позвала она робким голоском. Палач поднял на нее удивленный взгляд. — Сними с меня цепи, я больше не убегу, обещаю!