Книга Воин, страница 41 – Элин Пир

— Давай сделаем это. — Я опустошила стакан за пять секунд и провела языком по зубам, чтобы убедиться, что у меня где-нибудь не застряла какая-нибудь зеленая гадость.

Ханс забрал у меня стакан и кивнул мне.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь. Но помни, говори как можно меньше. У тебя другой акцент, когда ты произносишь определенные слова.

— Джонатан не услышит мой акцент, — сказала я и поправила свою обтягивающую рубашку с длинными рукавами, в которой выделялась моя грудь. — Он будет занят разглядыванием моей груди.

Ханс отступил на шаг и изучающе посмотрел на меня с серьезным выражением лица.

— Да, у тебя действительно есть то чувственное сияние, которое нравится некоторым мужчинам.

— Но не тебя? — Я спросила из любопытства.

Он одарил меня милой улыбкой.

— Я думаю, ты очень красива в каком-то амазонском смысле.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Ты очень высокая и сильная, и, похоже, насилие тебя скорее заинтриговало, чем встревожило. Я тебе говорил, что я также очень начитан? В греческой мифологии существовала группа женщин-воительниц, известных как амазонки. Они были дочерьми какого-то бога, имени которого я не могу вспомнить. Но суть в том, что они были жестокими и одержимыми войной.

— Ты называешь меня жестокой? — сказала я, притворяясь оскорбленной.

Ханс был похож на щенка, которого только что ударили.

— Нет, конечно, нет. Я не имел в виду ничего плохого. Приношу свои извинения, если я оскорбил тебя.

— Все в порядке, Ханс. Я могу жить с тем, что тебя ко мне не влечет.

— Я никогда не говорил, что ты меня не привлекаешь. Ты так отличаешься и завораживаешь от всех остальных, кого я когда-либо встречал. Я просто никогда не думал, что тебя заинтересует такой мужчина, как я.

Правда выплеснулась из меня.

— Я предположила, что ты гей.

Рука Ханса взметнулась к груди.

— Гей? Нет, у меня нет никаких особенных предпочтений.

— Ну, в любом случае, это не имеет значения, поскольку я замужем, — заметила я.

— Да, конечно. — Ханс опустил взгляд. На секунду его взгляд задержался на моей груди, прежде чем он отвел взгляд и сменил тему. — Ты нервничаешь из-за сегодняшнего дня?

— Скорее взволнована, чем нервничаю. Я хочу, чтобы это сработало.

— Ты практиковалась во флирте, как мы говорили?

— Немного.

— Хорошо. Я знаю, ты можешь это сделать, Лаура. Нет необходимости в насилии, когда мы можем перехитрить.

— Ты говоришь это только потому, что не умеешь драться. — Последние трое из захваченных нами людей пытались сбежать, и каждый раз я преследовала их. Первое преследование закончилось сеткой, ругательствами и угрозами. Второй преступник был старым, и с ним было легко справиться, но третий чуть не схватил меня в удушающий захват, прежде чем мне удалось обхватить его ногами за шею и сдавить. Единственная причина, по которой я выиграла тот бой, заключалась в том, что мой противник недооценил меня.

— Скрести пальцы за то, что Джонатан все еще здесь, — сказал Ханс, когда мы прибыли в город, где на человека с описанием, похожим на Джонатана, дважды поступали сообщения о неподобающем общении. Слава Богу, его отсутствие тактичных манер бросалось в глаза и оставляло за собой шлейф расстроенных женщин.

Мужчины Родины никогда бы не стали приставать к женщинам так, как это делал Джонатан. Меня немного позабавило, когда я прочитала сообщения о ненадлежащем общении. Я могла бы сказать, что Джонатан очень старался и использовал слова, которые были мягкими в Северных землях. Но сказать женщине, что у нее великолепная задница, здесь не считалось комплиментом.