Книга Интурист в России, страница 63 – Ирина Седова

Зато русские перед тем, как отпустить в обратный путь, накормили их жареным на углях мясом, напоили чаем с баранками и дали с собой две буханки белого хлеба.

— Лодку на реке с песчаным дном необходимо привязывать к берегу, — сказал Валентин. — Песок под водой все время движется, и там, где было возвышение, появляются впадины. Поэтому просто поставить ее на якорь недостаточно — через некоторое время дно из-под якоря может уйти, и он окажется в подвешенном состоянии.

— Кушайте, кушайте, — приговаривала Белла. — Вам силы сейчас ой как понадобятся.

И понадобились.

В лодку работать веслом они посадили самого легкого — то есть Джо. Его задачей было не допускать, чтобы лодка чиркала днищем по песку или задевала торчащий топляк или ветки кустарника. Оставшиеся три человечьи силы во главе с Мигелем должны были противодействовать скорости течения, добавляя к ней свои собственные минус четыре километра в час. Тащить отчего-то оказалось неожиданно тяжело.

Новые бурлаки не сразу догадались, что кроме лодки по поверхности они еще и волокут под водой три якоря, которые, задевая речное дно, создают тормозящий эффект. После того как Джо вытащил якоря из воды, дело пошло значительно легче, хотя и не намного быстрее.

Путь к своему лагерю им замедляли еще и съемки, которые Артур производил не абы как, а со штатива, для чего бросал свою веревку, заходил вперед метров на 30, устанавливал треногу с закрепленной на ней камерой, после чего полминуты снимал, как Мигель и Киан тянут лодку — ну и на Джо не забывал иногда переводить объектив.

Когда лодка приближалась на критическое расстояние, они с Мигелем менялись местами, то есть Мигель брал штатив и уходил вперед, чтобы найти точку съемки по собственному вкусу, а Артур впрягался вместо него в ярмо.

Впрочем, съемочного энтузиазма у него хватило только на первую половину пути — дальше они просто тянули втроем, молча и упорно. Веревка резала плечо или руку — в зависимости от того, как ее приложить к телу. Обвязать ее вокруг корпуса тоже удовольствие было сомнительное — сдавливало ребра.

— У бурлаков не веревка опоясывала туловище, а широкий ремень, — пояснила им Дейзи, когда усталые и злые они, наконец, добрались до палаток. — Назывался «liamka», отсюда и выражение «liamku tianut». Выдерживали эту работу только сильные, слабые быстро «nadsajivaly grud», начинали кашлять и умирали.

— А зачем они шли в бурлаки? Их заставляли как рабов?

— Бурлакам хорошо платили. За сезон можно было много заработать, — сказал Мигель. — Ух я и проголодался! Теперь я понял, почему русские так много едят!

В этот день они никуда не поплыли — единогласно решили посвятить его отдыху. Старый Дик опять развел возле входа в палатку особый дымарь, сделанный им из какого-то нароста на дереве из местного леса, поэтому кровососущие насекомые их не донимали. Неизрасходованного топлива оставалось еще с избытком.

— Этот индейский костер намного экономнее вашего скаутского, — сказал Джо Киану. — И воду кипятит быстрее. Раз — и готово.

— Зато он почти не греет!

— Брось, брат: признай, что наши предки умнее белых были.

— Но белые победили.

— Потому что у них было хитрое оружие. Которое они изготовляли, а наши только покупали. Причем продавали оружие белые нашим то, что было похуже.