Книга Страшно красивая в академии ветра, страница 23 – Полли Нария

— Онт! — имя темного бога сорвалось с губ, выражая всю степень моей злости.

Слаженные действия брюнетки и Пакли отошли на задний план. Вперед вышло осознание — меня видели! Видели, как я провожу ритуал. Запретный и темный. За одно лишь упоминание о котором меня могли отчислить из академии и отправить домой к отцу.

И тогда, что более чем очевидно, я обязан буду плясать под его дудку. Приумножать капитал рода за счет самой банальной сделки.

Нет! Такой судьбы я себе не хотел. Но, упустив девушку, я как будто упустил свой шанс на счастливую жизнь, где все зависило от меня. Где я сам решал, что делать.

Раздраженно сжал кулаки. Что-то резануло во внутренней части ладони, и я поспешил разжать руку. Браслет!

Я осторожно провел пальцами по гладкой поверхности, чувствуя, как внутри возрождается надежда. Украшение было поистине изящным творением. Тонкие золотые нити переплетались, образуя изящный узор, подобный застывшим языкам пламени. Центральный элемент браслета — небольшой, но очень яркий камень. Он напоминал сияющую каплю янтаря с идеально ограненными гранями, от которых отражался свет и, преломляя его, создавал игру бликов.

Кажется, у меня появилась зацепка

Элис

Господин Нортинер, с очень говорящей фамилией Козл, был человеком, который умело сочетал в себе строгость и непоколебимую надменность. Его высокая, чуть сутулая фигура всегда была облачена в безупречную гладкую мантию темно-синего цвета, которая подчеркивала его властный статус. На широком же лице мужчины красовался прямой нос с изломом на кончике, словно он когда-то был сломан в драке, и тонкие губы, сжимающиеся в безразличной улыбке, которая скорее напоминала оскал.

И теперь холодные проницательные глаза этого мужчины пронзали меня насквозь. В них читалось абсолютное отсутствие терпимости к любым проступкам. А прогулки учеников после отбоя именно таковыми и являлись.

Ну почему мне повезло наткнуться на коменданта именно сегодня ночью? И ведь даже не в общежитии, а в главном корпусе, где ему, по сути, в это время нечего было делать.

— Вы что, язык проглотили?

На самом деле о Нортинере в основном отзывались лестно. Строг, но в меру. Требователен, но по делу. Одним словом — выдающийся комендант в пятом поколении.

Да только вот наши с ним отношения не заладились с первой встречи. Но тут уж моей вины не было — папочка постарался. Выбивая мне место в отдельной комнате, правитель не задумывался о том, что академия не резиновая и одноместных покоев в ней попросту может и не быть. Но Монтогор был готов на все, лишь бы хорошенько спрятать позор семьи. И даровать, так уж и быть, возможность менять облик не на виду у всех.

Так что коменданту ради моей персоны пришлось спешно освобождать и облагораживать башню, которую он использовал как место для любования за звездами. А я ведь об этом не знала, и потому не могла сначала понять, с чего меня так сильно невзлюбил комендант. Это мне потом Огрюс глаза открыл. Гном даже пытался замолвить за меня словечко, но Нортинер и слышать ничего не хотел. Занес меня в свой список в черной тетрадке, о которой в академии ходили легенды, и следил за каждым моим шагом.

Четыре года мне удавалось лишний раз не попадаться ему на глаза, не делать глупостей, и быть паинькой.

Но сегодня точно был не мой день. Да и не моя ночь тоже. Ох, Татри, как же все не вовремя. Если Пакля отпустит Кириана, и он решится все-таки пойти по моим следам, то парню не составит труда сложить два плюс два.