Книга Страшно красивая в академии ветра, страница 35 – Полли Нария

Глэдис переглянулась с Тоней, нервно дернула себя за светлую прядь и приглушенно спросила:

— Мы же не станем нарушать правила академии?

Я лишь хмыкнула в ответ. Их чувства были мне понятны.

— Нам, конечно, очень хочется попасть на арену и посмотреть показательное выступление самого Венделла Филда, но… — поддержала подругу Дункан.

— Но и идти против системы мы не будем. Правила есть правила! — более решительно закончил за них Кемал.

Да уж, утреннее воодушевление троицы чуть-чуть развеялось.

— Никакого криминала, — хохотнула, подняв ладони вперед. — Все честно. У меня есть пропуск, — и предубеждая вопрос, добавила: — И его хватит на всех нас.

— Ого, — морщинки на лице Глэдис разгладились, и я вновь заметила в ее глазах знакомый блеск. — Но откуда?

Отвечать не собиралась, а потому просто пожала плечами и кивнула в сторону арены, где у входа уже стояли два гнома, разодетые в честь праздника в разноцветные жакеты и брюки. На головах их красовались приплюснутые красные цилиндры. Выглядели помощники академии помпезно и мило.

— Вы идете?

Троица вновь переглянулась, общаясь безмолвными взглядами, а потом синхронно сдвинулась с места. Никто не хотел терять выпавший на их долю шанс. Я и сама испытывала еле скрываемое воодушевление.

Показав гномам свою руку, на которой проявился золотой узор доступа, мы без каких-либо препятствий вошли в узкий коридор, где в самом конце виднелся свет самой арены. Не сговариваясь, мы зашагали быстрее, будто он нас тянул, как мотыльков на пульсарную лампу.

— Давайте на самый верх, — скомандовала я и стала сама подниматься по лестнице мимо нижних трибун, заполненных аристократами. Те даже не обратили на нас никакого внимания, потому что стоило нам опуститься на свободные сидения, как вокруг раздались бешеные овации и крик.

В центре арены сначала образовалась небольшая, правильной формы дыра, а потом на круглом диске вверх поднялись три человека.

Венделл Филд, декан Оптис Йорнак и…

Сердце пропустило один удар, голова закружилась, а с губ сорвалось тихое:

— Не может быть.

Элис

— Эй, с тобой все нормально?

Мыльный пузырь, в который не проникали звуки, лопнул, и я резко вернулась в реальность и даже поморщилась от шума и гама происходящего вокруг. Тоня смотрела на меня с волнением. С искренним. Неподдельным.

А я… А я не могла ей сказать правды.

— Да, да, все хорошо, — соврала я и вновь посмотрела в центр арены.

Девушка хмыкнула и последовала моему примеру, не пытаясь залезть мне в душу. Не могла же я ей сказать, что сейчас мое тело превратилось в пульсирующий комок, который вот-вот взорвется. Что все рецепторы на коже как будто отрастили маленькие корни-иголочки, и любое движение причиняет мне боль.

И все равно я до последнего не могла поверить своим глазам. Они врут. Точно врут. Иначе и быть не может.

Тем временем Оптис Йорнак начал вещать. Его хорошо поставленный четкий голос разносился по арене, усиленный магическим фоном. Но все равно каждое его слово проникало мне в уши, словно через слой ваты.

— С праздником, дорогие ученики!

Трибуны заулюлюкали в ответ.

— Виду, вы все сегодня в хорошем настроении, — Оптис улыбнулся и развел руки в сторону. — Что же, не буду вас томить ожиданиями и сразу передам слово тому, кто организовал для вас это мероприятие. Великий и многоуважаемый Монтогор Шаороль, будьте так любезны, объявите же начало праздника!