Книга Пушистая катастрофа для ректора, страница 130 – Полли Нария

У меня оставалось пару минут на то, чтобы рассмотреть толпу и найти ту единственную, к которой так тянулось мое сердце и душа.

Мягкая музыка, исполняемая оркестром, наполняла пространство. Шелест шелковых платьев и туфель, звон бокалов и смех гостей создавали гармоничный фон. Ученики и ученицы академии, разодетые в пестрые наряды, столпились у столиков и тихо перешептывались, параллельно подчищая тарелки с разнообразными тарталетками и опустошая бокалы с пуншем. Очень активно, надо сказать, ученики налегали на второе. Следует потом попросить Менику проверить напиток на наличие инородных добавок, градус которых выходит за рамки дозволенного.

Но все потом.

Где же Карделия?

Гесы и гессы из Конгресса расположились за центральным столом. Рядом с ними восседали маги и магессы из Министерства. Элита. Верхушка Торема. Они учтиво улыбались, пожимали руки, посмеивались над общими шутками, хотя всем было известно, что они на дух друг друга не переносили. Особенно магесса Либра Фоскор и гес Катласс Берсинар. Но сейчас, в честь зимнего бала, в честь ежегодного праздника, они объявили холодное перемирие. Их взгляды были устремлены в мою сторону. Внимательные. Оценивающие. От того, как сегодня все пройдет, завесила вся моя карьера.

Я учтиво кивнул, и эта парочка ответила мне взаимностью. Но даже тени улыбки не отразилось на их прямых губах. Они ждали представления.

И время настало. Откладывать я больше никак не мог. Но глаза до последнего искали синее платье с россыпью звезд, чернильные туфельки и белые длинные локоны.

‒ Где же ты?

В груди ворочалось волнение. Но браслет предательски молчал. А связь... Там было тихо. Глухо. Пусто! По телу пробежала ледяная дрожь. Она болью отозвалась в позвоночнике. Мне необходимо было сорваться с места и бежать. Бежать, искать любимую. И я даже почти решился на столь отчаянный поступок. Сделал резкий шаг на ступень и замер...

Дубовые резные двери распахнулись, и в зал вошла она. Карделия. Волосы, платье. Это точно была она. И все с ней было хорошо. Глаза же не могли обманывать, верно?

Сердце продолжало бешено колотиться. И я, рвано выдохнув, только потом понял, что все это время до боли сжимал кулаки. Стряхнув наваждение и тяжелое напряжение с пальцев, я поднял левую руку вверх, тем самым обрывая звуки оркестра.

‒ Да начнется зимний бал.

Да свершится ритуал.

Карделия

Сознание вернулось ко мне неожиданно, как удар хлыста. Голова пульсировала резкой болью, каждый стук сердца отдавался в висках мерными ударами молотка, а во рту стоял вкус горечи. Ужасно неприятный. Словно кто-то запихнул мне под язык горчичный порошок.

Мерзкое ощущение.

А вокруг стояла тишина. Через силу открыв глаза, я даже толком обстановку не могла определить. Кромешный мрак препятствовал ориентации в пространстве. Ко всему прочему, тяжелая голова напоминала мне о недавнем враге. Или врагах?

Я была уверена, что помнила нападавших. Там была женщина... От нее пахло так знакомо, так приторно сладко. Холли!

Это точно была она. Ее лицо туманом всплыло у меня в голове. Но на этом воспоминания обрывались и терялись в закутах сознания. У меня не было сомнений, что Холли действовала не одна. И я вроде как видела пособника девушки. Или пособницу? Однако ни лица, ни голоса вспомнить мне так и не удалось.