Книга Пушистая катастрофа для ректора, страница 78 – Полли Нария

– Верно, – нехотя согласился Лаклан. Он не любил вспоминать данный момент из своей жизни, потому что это задевало его самолюбие. Но как бы там ни было, тот момент сблизил нас. Мы стали друзьями. Что и в горе, и в радости. И в жизни, и даже в смерти, если придется идти на крайние меры. – Тогда же Холли и стала частью нашей компании. Помнишь ты или нет, она единственная не побоялась влияние остатков магического фона и бросилась...

– К тебе, – перебил я друга.

– К тебе она бросилась, – возразил Лиам. – Да только тебе помощь была не нужна, и потому она переключилась на нашего блондинчика. Он-то был весь помятый.

– Ну, не весь…

– Вот не надо, – Лиама невозможно было переубедить. – Перед своими барышнями хорохорься, а мы уж точно знаем правду.

– Не суть, – фыркнул Лаклан и наигранно отмахнулся от брюнета, как от надоедливой мошки. – Важен лишь тот факт, что Холли влюбилась пылко и страстно. И всеми способами пыталась донести до тебя свои чувства. А ты, словно слепой котенок, не замечал ее любви.

– Но почему же вы мне ничего не сказали?

– А это бы что-нибудь изменило? – к нашему столику, наконец, поднесли еще три настойки. И друг в этот раз не стал отказывать себе в удовольствии и выпил ее сам. – Ты видел в ней лишь сестру.

– А мы надеялись, что она перерастет, – закончил Лиам.

Они говорили ровным тоном, однако мой мир как будто сыпался пеплом.

– Но она ведь спала с тобой? Для чего?

– Потому что могла, – блондин пожал плечами. – Она плакалась мне о своей горькой судьбе, а я ее утешал. Утешал так, как умел и как ей это было нужно. Это были, я повторюсь, взаимовыгодные отношения. Но я устал быть тряпкой для слез, Кэлвин. И я предупреждал ее, что пора бы признаться тебе во всем. И она даже пообещала, что это произойдет именно сегодня. Но как видишь… Наша бойкая Холли не нашла в себе сил сдержать свое слово. Может, я и был резок в словах, но лучше так, чем тянуть эту ложь через всю нашу дружбу.

Кэлвин

– Так о чем ты хотел поговорить? – после череды выпитых рюмок спросил Лаклан. Тему про Холли мы закрыли, потому что ничего толкового я сказать в ответ не мог. Любовь подруги меня пугала, потому что рисковала испортить наши дружеские взаимоотношения. Я уважал нашу модницу, прощал ей вредный характер, который временами доводил до скрежета зубов, но лишь потому, что все мои чувства скатывались к братской любви. Я видел в ней ураган эмоций, легкомыслие, ребячество и наивное озорство.

Но… Не женщину.

– Да так, – мотнул в ответ головой. – Ничего серьезного.

– Точно?

Друг посмотрел на меня так, словно легко мог прочитать мои мысли. И я даже готов был во всем сознаться, однако что-то меня остановило. Лакки и без того хватало проблем. Да и настроение изменилось. В легком пьяном мареве проклятие не казалось чем-то уж совсем тягостным. Подумаешь, без Карделии я, скорее всего, покину этот мир молодым и красивым, не успев дожить до седых волос.

Пока же она была рядом, и наша связь работала отменно: чувствовала девушка или нет, но сила переходила ко мне тоненькой струйкой. Этого все еще было мало для проведения зимнего ритуала. Однако, больше, чем я мог осилить до ее появления.

Другое дело, что Делия… Или правильнее сказать, Соня…  Собиралась вернуться в свой мир. И я понимал ее рвение. Сопереживал ей в чем-то. Но Багош меня задери, я не хотел ее никуда отпускать. Особенно сейчас, когда во мне активно бурлила настойка с вулканическим пеплом.