Книга Хозяйка пиццерии, страница 7 – Оксана Гринберга

Но вслух я, конечно же, ничего не произнесла, вместо этого заговорила о Маркусе.

Рассказала, что перед самым отъездом из Сирьи ко мне явился дракон, и говорил он странные вещи. О якобы пробудившейся во мне магии их рода и какой-то паре, называя ее истинной.

Маркус утверждал, что это мы и есть. То есть – он и я.

Но вместо того, чтобы посмеяться над подобными глупостями, Дайхан изменился в лице.

– И что бы это значило? – растерянно спросила у него. – Выходит, Маркус сказал правду?!

– Мне сложно определить природу твоей магии, – пожал плечами Дайхан. – В таком я и раньше был не силен, а тот паук окончательно спутал все карты. Но если Маркус об этом упоминал… Возможно, он не соврал, и в тебе есть драконья кровь. Хотя не исключено, что он сделал это нарочно, чтобы меня позлить.

Я прищурилась.

– Дайхан, скажи мне, что между вами произошло? Почему вы с лордом Корвином терпеть друг друга не можете?

Он усмехнулся, но лицо при этом стало жестким.

– Все очень просто. Маркус – мой единоутробный брат. У нас с ним одна мать, но разные отцы.

Затем Дайхан взял паузу – наверное, чтобы полюбоваться на мое лицо с открытым от изумления ртом. После чего добавил:

– Своим рождением я разрушил их чудесный драконий мирок, и Маркус мне этого не простил.

– Я помню, ты мне об этом рассказывал, – сказала ему, заглядывая в карие глаза. – О том, что твоя мать приехала на юг Андалора изучать Разлом, и тебя зачали в занесенном песками Хордвике.

Он кивнул.

– Так все и было.

– Но ты не говорил, что твоя мать из драконов.

Дайхан пожал плечами.

– Она-то из драконов, зато я – нет. Мне не досталось ни их крови, ни их магии. Я во всем пошел в своего отца, а он был обычным человеком. Правда, с магическим даром.

Мне почему-то казалось, что Дайхану было непросто говорить о таких вещах. Похоже, детство и конфликты – как внешние, так и внутренние, – до сих пор причиняли ему боль.

И тут же услышала подтверждение своим мыслям.

– Семья, в которой я родился, никогда не была моей. Я оказался в ней чужим. Лишним. Ходячим подтверждением ошибки, которую совершила моя мать, – произнес Дайхан. – Отчим меня ненавидел, и Маркус тоже. Сперва я не понимал причины их отношения. Но затем мне все стало ясно, добрые люди рассказали. А со временем я научился отвечать им тем же самым.

После таких слов мне захотелось его обнять, чтобы хоть как-то разделить с ним боль, все еще звучавшую в его словах. Но у Дайхана было такое лицо…

Мне казалось, что он меня оттолкнет, потому что сейчас, когда он пребывал в плену у демонов своего прошлого, я была ему не нужна.

– И что теперь? – выждав так долго, когда ждать уже стало невыносимо, спросила у него. – То есть ты станешь ненавидеть заодно и меня, если вдруг выяснится, что во мне течет драконья кровь? Не кажется ли тебе, что это немного… предвзято?

Дайхан усмехнулся.

– Дело вовсе не в ненависти, Элиз!

– А в чем же тогда? Объясни, я не понимаю.

– Если у тебя однажды отрастут крылья…

– И еще хвост, – отозвалась я, пытаясь свести все к шутке. – Про хвост тоже не забудь!

– Если ты обретешь вторую ипостась, тогда… – он покачал головой.

– И что тогда?! Договаривай уже, Дайхан! Я не сахарная и не рассыплюсь на ветру, если вдруг услышу от тебя правду.

– Тогда во всем этом не будет никакого смысла.

– В чем это – «во всем»?