Книга Попаданка для дракона, или Личная птичница Его Величества замуж не желает!, страница 73 – Ирина Романова

– Я за корзинкой, а туда надо яиц занести, тоже купят! – остановился Веня у красивого дома, указывая направление, куда он пойдет. Его глаза блестели, а голос звучал бодро и весело. Шустро сбегал в один дом и вынес пустую корзинку, наполнив ее яйцами. Я едва успела подхватить тяжелое золотое яйцо, которое чуть не выскользнуло из рук. Веня быстро побежал на другую сторону улицы, исчезая за калиткой.

Когда он вернулся, его руки были полны медных монет. Он высыпал их мне в подол, и они звонко зазвенели, словно приветствуя нас.

– Поедем на торговую улицу? Там можно купить все, лавки открыты до самого вечера! – уточнил Веня, его лицо светилось предвкушением.

– Давай прокатимся, – согласилась я, чувствуя, как сердце наполняется радостью. Веня направил коня вверх по улице.

Людей было немного, но каждый из них смотрел на нас с любопытством. Кто-то останавливался, чтобы поздороваться, кто-то махал рукой, а кто-то даже выкрикивал приветствия. Я не могла разобрать слов, но чувствовала, что люди говорят что-то хорошее. Сивка, наш верный конь, спокойно шагал вперед, не обращая внимания на шум вокруг.

Мы проезжали мимо лавок, где торговали тканями, фруктами, специями и многим другим. Воздух был наполнен ароматами выпечки и свежих цветов. Веня иногда оборачивался, чтобы показать мне что-то интересное, и я с улыбкой кивала, восхищаясь разнообразием товаров.

Торговая улица – это скорее переулок, чем настоящая улица. Пять лавок прятались в небольших сараюшках, пристроенных к домам. Они, словно маленькие бункеры, хранили свои секреты за толстыми дверями.

Лавка скорняков привлекла внимание вывеской с изображением шкуры волка. Внутри было тихо и темно, но мастер, сидящий за столом, ловко орудовал ножницами и иглой. Портняжная мастерская рядом предлагала свои услуги по пошиву одежды, на ее вывеске красовался мужчина.

Обувная лавка с вывеской в виде сапога радовала глаз разнообразием обуви. Здесь можно было найти как простые крестьянские башмаки, так и изящные туфли для знати. В углу мастерской сидел на корточках мастер и аккуратно подбивал каблук.

Каждая лавка была уникальна, и их вывески служили подсказками для прохожих. В этом месте, несмотря на скромные размеры, царил дух ремесленного мастерства и торговли.

Мы остановились у булочной, у нас дома кончился хлеб. Я даже не знала точно, хватит ли денег на пару караваев, ведь только начинала разбираться в ценах. В этом месте процветал обмен, и я еще не привыкла к обычным денежным расчетам.

Я спустилась с коляски, стараясь не споткнуться на неровной мостовой. Таточка, которая обычно была на руках, теперь крепко держалась за меня. Народу было не много, и я с трудом пробиралась к дверям булочной.

Внезапно на нашем пути возник сам Мигель. Он выглядел недовольным, его лицо было мрачным, а глаза – холодными. Я замерла на месте, не зная, что сказать. Мигель всегда был для меня загадочной фигурой, и я не могла понять, что сейчас происходит.

Он остановился прямо передо мной и скрестил руки на груди. Его голос был низким и жестким:

– Что ты здесь делаешь? – спросил он, глядя мне прямо в глаза.

Мое сердце забилось быстрее. Я не знала, как ответить на этот вопрос. Я просто хотела купить хлеб, но теперь казалось, что это уже не так просто.

– Что-то у тебя слишком много нового! – Он искренне возмутился, рассматривая нашу коляску, коня и детей. Его взгляд, полный недовольства, скользнул по их лицам, и он нахмурился еще больше. – Так они сейчас у тебя? Тем лучше, кормить лишние рты не придется. А вот откуда у тебя деньги на то, чтобы их прокормить…