Книга Твоя смерть тебя спасет, страница 70 – Лена Валевская

…Кажется, я всё же нашла общий язык с похитителем, как некогда советовала памятка по выживанию плененных злодеями девушек.

Это был очень странный поцелуй. Не то, чтобы у меня в этом хоть какой-то опыт или я разбираюсь в настолько близких отношениях между мужчиной и женщиной, но почему-то кажется, не должен поцелуй вынимать душу из тела.

А ощущения возникали именно такие. Едва мягкие и чуткие, но ужасно ледяные губы коснулись моих, через них коварной змеей начал заползать холод, наполняя меня изнутри снежной бурей. Тело мгновенно остыло. Его сотрясала мелкая дрожь. Сердце, так радостно застучавшее поначалу и совсем не ожидавшее подвоха, внезапно очутившееся в безжалостных тисках стужи, споткнулось и пропустило удар. А я не могла даже воспротивиться, спастись от этого жуткого замораживающего поцелуя, вырваться из смертельных объятий.

Я вообще не могла пошевелиться. Не получалось даже вдохнуть или выдохнуть. Сердце больше не спотыкалось. Оно вообще отказывалось биться, замедляя и замедляя свой ритм. Между ударами проходила целая вечность, и каждый казался последним. Тук-тук — и бесконечное, мучительное ожидание, забьется ли сердце снова или застыло навеки.

Меня будто сама смерть целовала…

Из глубины души поднимались ужас, отчаяние и паника. А к ней уже тянула свои щупальца клубящаяся тьма. Душа съежилась от непередаваемого страха и пыталась убежать, скользнуть, спрятаться от этой жуткой голодной тьмы, понимая, что прикосновение этой эфемерной, но совершенно реальной субстанции уничтожит ее навсегда. Или вырвет из тела, высосет вместе с жизнью, оставив в замке Кощея лишь окоченевшую оболочку.

И вдруг всё закончилось. Кощей отпрянул от меня, отступил на шаг. А я, наконец, смогла судорожно вдохнуть. И немедленно прижала руки к груди. Сердце билось, как ни в чем не бывало. Какое же это счастье, чувствовать под ладонями ровное биение в привычном ритме! То, что мы воспринимаем как данность, как естественное явление, обретает особое значение, едва это исчезает или вот-вот исчезнет.

Тело приходило в норму, согреваясь. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Я не могла надышаться. Вот что это было? Разве поцелуи убивают? Я многое слышала о них, разное читала. И про бабочек в животе, и о подгибающихся коленках, о том, что мир вокруг словно перестает существовать. И даже задыхаться в процессе, кажется, немного норма. Но лишь тогда, когда это происходит от страсти или иных избытков чувств. А не в безумной схватке за собственную жизнь.

Подгибающиеся коленки, впрочем, присутствовали. Ноги от перенесенного стресса дрожали, ослабели и грозили вот-вот отказаться держать меня вовсе.

— Теперь понимаешь, почему я хотел отправить тебя прочь, подальше от себя? — медленно, глядя куда-то в сторону, произнес Кощей тусклым голосом. — Мой поцелуй смертелен. А я не хочу тебя убивать, Марья.

Вот как… Видимо, сила некроманта и самого могущественного чародея Древней Руси имеет оборотную сторону. Я чуть не расплакалась от отчаяния. Почему так? Почему это происходит с нами? За что?

— Но ведь можно же без поцелуев? Я просто буду жить здесь, рядом с тобой! Просто буду рядом! — умоляла я.

Такой подлянки от судьбы я не ожидала. Вот зачем было выдергивать меня в другой мир из-под носа самой смерти, бросать в руки самого удивительного мужчины, позволить моему глупому сердечку влюбиться, чтобы… что? Отказаться от истинного счастья из-за, назовем это так, физической несовместимости?