Книга Требуется жадная и незамужняя, страница 73 – Лена Валевская

— Лютик, а ты знал, что Ле Ён — твой папа? С самого начала знал? Он же и раньше заходил к нам в комнату. Но ты захотел стать таким, как он, только сейчас.

— Нет, — мотнул головой мальчик. — Не знал. Мы же только вчера стали друг друга слышать. Он был просто дядя из дома. А сейчас он пришел, и я сразу ощутил — он и есть мой папа-в-виде-человека. Ой, — тут мальчик с расстроенным видом прижал ладошку к губам. — Папа просил не говорить тебе, если я узнаю его в доме!

— Ничего страшного, Лютик, — поспешила я успокоить ребенка. — Папа не должен был такое скрывать от мамы. И ты ничего не скрывай, хорошо?

— Я не буду скрывать! — заверил меня малыш. — Я всё-всё буду тебе рассказывать!

Я баюкала любимого человечка и размышляла о том, что по некоторым деталям, фразам или настроению мужа могла бы… нет, не догадаться. Но задуматься. Увидеть за кажущимся нечто иное. Любовь к зеленому цвету и множество растений в особняке. Феромоны, которые, в общем-то, у людей так не работают. Его внезапная, пришедшая на смену равнодушию, ненависть, случившаяся, когда жена якобы выбросила маленького Люта в лес. Я бы тоже воспылала ненавистью к тому, кто убил или бросил бы умирать моего ребенка. А это настойчивое стремление найти его любой ценой! Не для опытов, нет. Чтобы обрести родное дитя.

Он даже Жу Далю соврал об истинной причине поисков.

Если задуматься, с того момента, когда я показала ребенка Люту, Ён прекратил меня ненавидеть. И стал, наконец, тем самым мужем, с которым можно было поговорить, не опасаясь плевков яда в ответ.

— А папа не говорил, почему дедушка напал на маму? — поинтересовалась я у ребенка.

— Он не успел, — ответил малыш сонно. — Дедушка появился внезапно. Мы с папой его услышали. Папа сказал, что надо спасать маму и что мне надо прятаться на деревьях. А сам побежал к маме. Мам, можно, я посплю?

Я уложила Лютика в кровать, накрыла одеялом, провела рукой по тоненьким шелковистым волосам. Поцеловала в маленькое розовое ушко. До сих пор не верю… Мой сын — человек! Не дитя неведомой лесной твари, непонятно как зачатый. Нормальный, пусть и с некоторыми волшебными умениями, самый обычный ребенок, появившийся в законном браке вполне естественным путем.

Ребенок от любимого человека. С которым теперь нужно как-то объясниться.

Я шла по особняку к тому единственному его обитателю и хозяину, от которого, выходит, не надо было скрывать дитя Люта с самого начала. Столько недомолвок, тайн, обмана! И столько проблем, которых можно было бы избежать, просто-напросто поговорив друг с другом. Честно и открыто. Просто поговорить. Почему иногда это так трудно?

Толкнув дверь его кабинета, я вошла, не представляя, как начать разговор.

«Привет, я знаю, что ты Лют».

«Ой, прикинь, тут насекомчик, которого я прятала в своей комнате, вдруг стал человеком».

«Он твой сын, Ён!».

Ле Ён стоял у окна и втирал в левую руку с закатанным рукавом какую-то мазь. Даже под слоем коричневато-зеленого снадобья проглядывала жуткая, хоть и слегка зарубцевавшаяся рана. Насколько же Ён пострадал в схватке с отцом, если даже регенерация Лютов справляется с трудом?!

— Он тебя сильно поранил? — в беспокойстве, забыв обо всем на свете, бросилась я к мужу.

Он резко развернулся. Нехороший, настороженный взгляд пронзил меня раскаленным прутом. Я натолкнулась на него, не добежав до мужчины несколько шагов, и растерянно замерла. Все заготовленные фразы испарились из головы. Впрочем, в них явно больше не было нужды.