Онлайн книга «Берта сдаваться не умеет»
|
— Я скоро умру... — прошептала, пробуя на вкус эти три слова и эту мысль, примеряя ее на себя, прикладывая к груди как обновку. Я. Скоро. Умру. С некоторым удивлением разжевывая себе пришедшее откровение, я задумчиво глядела на затянутое тучами небо, за которым скрывался маленький уголек солнца. Нет, я не боюсь. Берта из рода Быка не боится! Я готова принять неизбежную судьбу, готова вступить на небесные луга, воссоединиться с семьей и ездить на небесном буйволе красного цвета. Я уже слышу стук его копыт, он спешит ко мне... Пусть. Когда это произойдёт, я буду готова. Я гордо приосанилась и подняла повыше упрямый подбородок. ...единственное, после мыслей о смерти, в мою голову закрались другие три слова, совершенно возмутительные. Умирать девственницей глупо. Эти три слова пришли мгновенно, сразу после осознания того, что жить осталось недолго. Глупо? Прикусила щеку, как я всегда делаю, когда нахожусь в затруднительной ситуации. Покидать мою дурную голову эти три слова совершенно не хотели, засев внутри. Словно застряли! Стыдно то как... Наверное, я должна думать о чем-то другом... Наверное, нужно корить себя за необдуманный контракт, мысленно просить прощения у земли, за то, что не успела восстановить, и покорно ждать неизбежного. Но, надо признать, тема неутраченной невинности отчего-то беспокоила. Может быть дело в том, что именно об утехах с придыханием и странными блеском в глазах шушукались бойцы? Они вспоминали, говорили с гордостью, скабрезными шутками, а иногда и с... мечтой. Одна я не понимала, о чем речь, но очень хотела понять. До свадьбы, мне, видно, не дожить. «Вдруг там, на небе, плотскими утехами не занимаются, и я никогда не попробую? Вдруг там моей задачей будет только одно: разъезжать на буйволе? Если все Быки после смерти ездят на буйволах, они там когда-нибудь это... того... делают?» Задумалась. Усыпляя меня с сестрами, мать рассказывала только про поездки, ветер в лицо, послушного буйвола и вечное блаженство. Про иное матушка не говорила ни слова. Прикинув, я поняла, что после смерти шанс на соитие выходит не то, чтобы большим. ...что уж преувеличивать? Маловат шанс! Этот вариант меня совершенно не устраивал. Проводив солнце, я сменила положение, опустившись на низкий деревянный стульчик. Мысль голову не покидала. Умирать девственницей глупо. В сердцах стукнулась макушкой о твердую каменную кладку, надеясь хоть так выбить непристойные слова из головы. «Откуда ты это взяла? Всякие умирают, Берта! Не выдумывай. И очень молодые, и старые, что с того? Таков Порядок, что умираешь, когда тебя убивают. При чем тут девственность?» Что плохо в спорах с самой собой, так это то, что себя не переубедишь, особенно, если упертая. А я упертая. Поэтому уговаривать себя продолжала с двух сторон. «Тебя приличной мисой воспитывали. Разве можно, не смешивая кровь, к утехам? Ты же из знатного рода, Берта. Позор! Как общая девка будешь?!» От нотаций отдавало поучительным голосом тетки. Рассуждения с противоположной стороны звучали иначе: «Приличная — не приличная, какая разница, если умирать через пару дней? Надо же хоть что-то попробовать перед смертью! Хоть как-то... А там на небе не перед кем стыдиться, там все на буйволах ездят, и никто друг другу в штаны не заглядывает, разве не так?» |