Книга Волчья ягода, страница 73 – Екатерина Началова

Тиром не слушал. Свистнув, подозвал волка, не обращая внимания на сопротивление, сгрузил меня на него, и сам прыгнул рядом. Бояр тщетно кусал его за ноги, Тиром только отшвырнул его в сторону.

— Не бойся, Аса, — как заведенный повторял он. — Не бойся, Аса.

До скрипа умытый ночной грозой лес пел. От ещё влажной земли поднимался пар, донося до носа свежий земляной аромат. Безжалостно расплескивая подошвами ботинок спокойные лужи, Таор двигался по лесу. Земля чавкала под ногами, но шлось до странного просто, будто стал легче на несколько килограммов. Краем глаза приметив движение около себя, Волк молниеносно подпрыгнул, на лету схватив невовремя пролетавшую мимо пташку.

— Поймал, — он ухмыльнулся, разглядывая пичужку.

Не куропатка. Всего лишь серый соловей размером с большой палец, который таращил глаза и беспомощно трепыхался в руке, испуганно открывая тонкий как игла светло-желтый клюв.

«Травки, птички... Принести домой? Ей может понравиться», — вдруг просочилась и озадачила мысль.

Удивившись сам себе, Волк наклонил голову, крутя добычу. Мысль была для него нестандартной. Из подарков Таор практично отдавал предпочтение наживке и приваде. А к чему соловей, если куропатка уже в руках? Соображая, Таор рассматривал острый трепещущий язычок, трогал теплые перышки, чувствуя как сквозь них быстро-быстро пульсирует крошечное сердце. Мяса с такой добычи даже на зуб не набрать...

— Петь за еду будешь? — насмешливо вопросил, глядя в черные бусинки паникующих глазок.

От звука низкого мужского голоса, соловей окончательно обмер. Волк снисходительно улыбнулся. Он поймал птицу инстинктивно, ради забавы, об ином даже не думал.

— Ладно. Проваливай. Сдохнешь же до конца обхода.

«Нечего. Навоображает еще лишнего...»

Раскрыл ладонь, отбросив неоднозначную идею. Он не хотел давать Асе напрасных надежд. Для него с ней все прозрачно, без затей: взаимное удовольствие, обоюдное утоление голода, пока не придет пора расстаться. Не больше. Но и не меньше.

Очумевший соловей несколько мгновений неверяще лежал неподвижно, но, очнувшись, на скорости упорхнул прочь.

Таор отправился дальше в чащу. По пути умылся, набрав дождевой воды из широкого листа, на ходу сорвал, очистил и размочалил еловую ветку. Пожевал ее, почистил зубы.

Настроение было приподнятым. После дождя листва сочилась особенно яркой зеленью, глядя на влажный глянец которой Волк то и дело вспоминал вчерашнюю «селянку», ее тело под пальцами, на языке, на себе. Вскрики, тихие сладкие стоны... Ощущение, что дома ждёт заманчивое продолжение, будоражило кровь, заставляя торопиться. Скорее завершить обход, скорее вернуться... Пробудившийся голод начал грызь внутренности с утроенной силой. Таор вспомнил и посчитал оставшиеся дни.

«Только четыре. Немного, но должно хватить».

Он мысленно пообещал себе использовать это время так, чтобы сломать как минимум одну из кроватей, и еще думал об этом, когда из-за деревьев показался мрачный Дрей. Несколько минут они шли, не говоря ни слова. Вынырнув из приятных мыслей, Таор отметил странную тишину со стороны друга и удивился.

«Не поздравил, не съязвил, не задал ни одного пошлого вопроса. День чудес».

— Выглядишь, будто тебя всю ночь полоскало, — заметил, так и не дождавшись от серого реплики.