Книга Трон падших, страница 2 – Керри Манискалко

Зависть поднял перо, коснувшись оперения большим пальцем едва ли не с почтением. Вдруг это чувство уступило место другому, куда более мрачному.

Это перо было напоминанием о временах, когда его границы были скорее размытыми, чем жесткими. А сама записка предупреждала о том, что новая игра уже началась.

«Будь готов». Это был вызов, ни больше ни меньше, и на этот раз Зависть собирался одержать победу. Он ждал начала игры уже более полувека, наблюдая, как с каждым годом его двор все больше приходит в упадок. Допустив одну-единственную ошибку в том, что был слишком мягким, Зависть предал проклятию их всех.

Это и была тайна, которую невозможно было долго скрывать от братьев, особенно если бы все так и продолжалось.

Если присмотреться, все признаки были налицо. Зависть замечал это по тому, как затуманивались лица его придворных, и по постоянным мимолетным заминкам во время беседы. Они словно не могли вспомнить, где находились и с кем разговаривали.

Пока что эти помрачения длились лишь мгновение, но дальше будет только хуже. Время покажет.

А еще Зависть знал, что этот ублюдок фейри затянет игру, откладывая ее начало как можно дальше, просто чтобы ослабить его насколько возможно. Как и все братья, он черпал силу в том, что внушал свой грех окружающим. Однако двор на краю гибели ни у кого не вызывал зависти.

Крах его двора повергнет в хаос все королевство и прорвет брешь для других, таких, как этот коварный мастер игры, и они попытаются проникнуть внутрь.

Если бы братья Зависти знали, насколько плачевным было его положение… Ну он уж постарается, чтобы они ничего не проведали. Пусть думают, что он ведет очередную легкомысленную игру и движет им лишь стремление к победе ради того, чтобы разжечь в них свой грех – зависть.

После всех его осторожных маневров ничего другого они и не ожидали.

Зависть в последний раз посмотрел на свое отражение в зеркале. Он убедился, что на его любимой маске нет ни трещинки, ни намека на истинные чувства. Затем он спрятал перо в жилетку и скомкал записку в кулаке.

Когда придет пора, Зависть сыграет в эту игру. Он вернет то, что ему принадлежало, восстановит свой двор и больше ни за что не подвергнет опасности свой круг тем, что снова увлечется кем-либо из смертных.

Зависть бросил пергамент в камин и наблюдал за тем, как пламя уничтожает письмо этого проклятого осла. Он дал себе слово: когда-нибудь он увидит, как мастер игры точно так же превращается в пепел.

Внутри себя Зависть прогорел, совсем как огонь в его кабинете.

* * *

Несколько десятилетий спустя

– Эй! Дорогая, хочешь прокатиться на знаменитом одноглазом монстре, нарисованном на моем потолке?

Лорд Нилар Рейнс поднялся к трону по помосту. Он насмехался над картиной в опочивальне принца Зависти, о которой ходили легенды. И вдруг смутно осознал: с ним было что-то не так. И дело было даже не в очевидном предательстве, которое он совершал.

Впрочем, его собственные неподобающие выходки Рейнса совершенно не заботили.

– Кто хочет выяснить, действительно ли жизнь подражает искусству?

Рейнс указал на пышногрудую брюнетку, которая стояла ближе всех к нему. Хоть убей, он не мог вспомнить ее имени, что тоже показалось ему весьма странным. Где-то глубоко внутри он понимал, что знал ее целую вечность. И никогда раньше не смотрел на нее сладострастно, как какой-нибудь недалекий мерзавец из Дома Похоти – одного из противоборствующих дворов.