Книга Тайны Оленьего парка, страница 54 – Елена Тюрина

Юноша снова поцеловал Катерину в шею и прижал послушное, нежное тело к себе так крепко, что чресла его уперлись ей в живот. Девушка покорно подалась ему навстречу. Будь что будет.

- Хм… смазливая, - раздался совсем рядом низкий и суровый женский голос, от чего оба вздрогнула. – Хороший выбор, сынок. Надеюсь, ты был аккуратен и не забрюхател её.

Облегчение пришло вместе с жутким конфузом. А на следующий день стыд этот стал просто невыносимым. Чего она добилась? По правде сказать, ничего. Лишь хуже сделала. Особой разницы между поцелуями его величества и этого юноши Катя не почувствовала. Достаточно было доктору Флоретту пройти мимо, как она испытывала гораздо больше ярких эмоций, чем от лобзаний с другими мужчинами. Только вот за связь с королём Катя никогда не испытывала угрызений совести. Там она была не виновата и ничего не могла изменить. А здесь поддалась глупому порыву. Неужели и она, как большинство придворных дам, становится шлюхой, готовой сношаться с кем ни попадя? Чувство гадливости по отношению к самой себе только усиливал приснившийся ей той же ночью сон, будто ею пытается овладеть какое-то уродливое существо – то ли дракон, то ли кентавр. При чём вместо морды у существа было лицо Людовика XV, а голос этого юноши, дворянского сынка, чьё имя она так и не узнала.

Как Катерина не старалась отогнать мысли о месье Флоретте, они упорно крутились в голове. Эркюль, быть может, вообще никогда ею не заинтересуется. Что же ей теперь всю жизнь хранить эту ненужную ему верность? Попытки оправдать себя не помогали усмирить муки совести. Она мало того, что чуть не отдалась незнакомому мальчишке прямо на столе, не снимая одежды, так ещё и удовольствие при этом испытала.

Задержка у Кати случилась в конце августа. И девушка всё-таки решилась принять полученные от доктора капли. Но днём ничего не произошло, только вечером немного потягивало живот. А вот под утро начались очень болезненные месячные. Сначала было терпимо, но постепенно боль нарастала. Воды поднялась попить, и в глазах потемнело. Легла обратно, съёжилась вся, в подушку уткнулась и заскулила по-щенячьи. Низ живота сводило спазмами, ныла поясница, грудь налилась и отяжелела.

Горничные отправились на работу, а в комнате возникла взволнованная Элисон Дюминиль. Суетилась, сочувствовала, вздыхала. В общем, изо всех сил нагнетала обстановку. Как больная не противилась, но экономка всё же позвала доктора. Этого-то Катя и опасалась. При его появлении девушка накрылась плотнее покрывалом и отвернулась к окну, твёрдо решив с ним не разговаривать. Флоретт же, выслушав сбивчивый рассказ мадемуазель Дюминиль, отослал её под каким-то благовидным предлогом. Оставшись с Катрин наедине, он принялся смешивать в чашке порошки, источающие на всю комнату приятный душистый аромат. Слышно было только звон посуды.

- Я дам вам травяной сбор. Он должен облегчить боль, - наконец пояснил месье Флоретт.

Катя ничего не ответила.

- Вы что, выпили моё средство?

Ответом снова послужило молчание.

- Сколько дней была задержка? - задал новый вопрос Эркюль.

- Пять, - раздался, наконец, глухой недовольный голос из-под одеяла.

- Это мало. Задержка в неделю считается допустимой. Можно было ещё немного подождать.