Книга Цена дара, страница 57 – Данила Скит

Четыреста метров.

«Венет» сканирует мои движения, чтобы определить тактику передвижений. Нутром чувствую сеть из бело-зеленых полос, оплетших мое тело на волокнах его серверов. Теперь я — гладкий полигон из квадратов и прямоугольников, переставляющий виртуальные ноги. Шпили гудят… молнии заряжаются медленно, а вот пули летят быстро. Куда именно послать их «Венет» решает еще быстрее, но задолго до этого я уже сворачиваю от опасности, и в момент, когда пули вылетают из невидимого дула, я скрываюсь за перевернутым кверху «кузнечиком». Затишье. Здесь нейросеть меня не может достать. Жду дрон, чую, что он где-то рядом.

Триста пятьдесят метров.

«Венет» использует запись своих камер, чтобы обозначить черты моего лица в тусклом свете будущих молний. Взламывает один из серверов Министерства Обороны Союзных сил, скачивает списки солдат, отправленных на штурм западного энергоблока. Идет сверка, а, значит, у меня есть время.

Огромный «кузнечик» задрал массивную башню кверху, но на этот раз он не терял сигнала. В его массивной металлической груди зияла огромная дыра, сделанная хорошим энергетическим разрядом. Видимо, она повредила его мыслящее ядро, и он превратился в груду бесполезного металла. Теперь все, на что он был способен — защищать меня от мешкающей нейросети, экономящей патроны до прихода подкрепления. Поймал себя на мысли, что хорошо бы оглянуться. Как-никак, я преодолел уже треть пути, интересно, что творится вокруг.

Только сейчас я заметил, сколько людей не дошло до точки, в которой я нахожусь сейчас. Не стал считать, знал, что много. Землю устилали пепельные и черные формы, но пепельных было больше. Ровно таких, как на мне. Это была не первая попытка союзных сил прорваться к энергоблоку. Ради чего они потратили столько жизней?

Как же горят легкие… а колени ломило так, будто по ним все же попала добротная пулеметная очередь. Может, ну его? Выйти с поднятыми руками и подружиться со смертью. Да, если подниму руки, лягу прямо здесь. Но я только начал бежать, и даже обгонял. В кое-то веки у меня была фора, в конце концов, я ее заслужил. Один раз они уже догнали меня, на этот раз я хочу прийти к финишу первым.

«Венет» постарался расчистить местность на этих пятисот метрах перед энергоблоком, чтобы такие как я не смогли спрятаться от его атак. Но кое-что ему убрать все же не удалось — воронки на земле и трупы собственных «детей», которые не смог утащить бродящий где-то здесь механик. Если бы не тусклый свет, я, быть может, увидел бы его. Но опасности почему-то не чувствовалось — с этим демоном я встречусь не сейчас.

Убитое дитя с огромной дырой в груди застыло в момент своей смерти, со вскинутой металлической рукой, будто указывало на что-то. Могло показаться, что оно указывало мне путь, но самом деле оно до сих пор целилось. Пушка на его руке давно потухла, но перед тем, как у него отняли жизнь, он сам успел отнять жизнь. Я двинулся туда, где прекратился его выстрел — к чьей-то смерти.

Триста метров.

«Венет» корректирует траекторию выстрелов, основываясь на моем беглом психологическом портрете. В этот самый момент идет загрузка данных с моих личных дел всех психиатрических больниц, в которых я успел побывать за свою короткую жизнь. Он хочет глубже узнать меня. Понять, куда я метнусь в следующий момент… в этом было нечто неизменно милое, и в какой-то степени очень трогательное. Никто так не близок к тебе, как заклятый враг, потому что знает тебя лучше всех. Быть может, даже лучше, чем я сам?