Книга NeuroSoul Том 2., страница 30 – Данила Скит

— Кто там? — Тадеуш сощурился, пытаясь разглядеть точку вдали. Сделать это было не так-то просто — на пасмурном небе мелькало лишь плохо различимое огненное пятно, идущее от сопел. — Кто-то летит. Игроки?

— Скорее всего, это Дэвид. С утра он был занят в департаменте и не мог отправиться с нами. Я сообщил ему наши координаты. Надеюсь, он найдет где приземлиться.

— А меня ты заставил петлять вокруг города, сдирая ладони в кровь.

— Мне нужно было осмотреть все.

— Нам, — поправил его Тадеуш. — Нам нужно было. Зачем тебе этот детина? В Терби нет ничего опасного. По крайней мере, я на это надеюсь. Эти кролики не выглядят слишком агрессивными. Их мутации не заставляют желать свежего мяса?

— Насколько я знаю, нет.

— Тогда в Дэвиде нет никакой необходимости. Ты же хотел подумать. К тому же этот малый ранен.

— Он в порядке. У генсолдат удивительная регенерация. Дэвид нужен мне. Есть шанс, что он разгадает загадку.

— Есть, — вдруг рассмеялся Тадеуш. — Он называется чудо.

Андрей не решился отходить далеко от катера. Бело-синяя лодка еще маячила вдалеке, покачиваясь на спокойных водах Тербинки, когда они остановились, чтобы осмотреться и подумать. Если торчащая из-под воды плита действительно подсказка, то загадка должна находиться где-то поблизости. Стоит только подметить детали…

Теплая желтизна солнца стекала по треснувшим исполинам, которые когда-то назывались вратами. Теперь это просто огромная дыра в сплошной стене, окольцевавшей небольшой город. Солнечные лучи забивали трещины в бетоне и искрились, не позволяя разглядеть мелкие детали проржавевших механизмов. Когда-то распахнутые врата символизировали жизнь и надежду, скрип механизмов оповещал о помощи с Земли, провозимую между двумя гигантскими плитами из бетона, металла, нановолокна и экранирующего материала. Сейчас открытые врата хранили только память прошлого и больше ни на что не годились.

Солнце кое-где прорывалось сквозь тучи, и туман отступал. Искристая желтизна подкрашивала серый и темно-зеленый, в которых утопал Терби. Отражения света искажались и плясали в осколках экранирующего материала, разбросанного в густой ползучей зелени, усердно крошащей бетон. Осколков было много. Большинство откололось от купола, упавшего на город после активирования первых гравитаторов. Терби проектировался городом для естественной гравитации Марса. Не удивительно, что при повышении массы купола первое, что он поспешил сделать — обвалиться. Экранирующий слой состоял из пластин с перламутрово-желтым отливом, похожих на соты. Он защищал пилигримов от радиации до того, как начали работать корректоры атмосферы. Теперь он рассыпался по всему городу блестящими шестигранниками, кое-где расколотыми напополам, а кое-где и вовсе превратившимися во въедливую пыль. Легчайшее дуновение ветра заставляло пыль взвиться вверх, искрясь под натиском света. Острые осколки торчали из-под травы, раня лапы неосторожных животных.

— Кровь на листьях, — Андрей присел, разглядывая мясистые темные стебли, обнявшие с двух сторон узкую кроличью тропу. Она пролегала аккурат по твердому асфальтовому полотну с белым химическим налетом, и красные следы были хорошо видны. — Сухая. Следы тоже засохшие.

В точности как в приветственном ролике гона. Кроваво-алые кроличьи следы, тянущиеся за лапами зверька. Только в отличие от оригинала, эти уже побурели и кое-где потрескались, да и означали они совсем иное. Жертву. Рок. Неудачное стечение обстоятельств… последствия человеческой халатности. Кровавые кроличьи следы Нэнсис означали только кровь на ее руках.