Книга NeuroSoul Том 2., страница 72 – Данила Скит

— Один? — скривился Тадеуш.

— Да, один. Не два, не три, не четыре и даже не миллион. Один. Всем плевать, за какой угол ты свернёшь и сколько вылакаешь литров виски. Это не выбор — это иллюзия. Так уж получилось, что этот мир создан из противоположностей. День и ночь, свет и тьма, мир и война, рождение и смерть. Думаешь, мир серый? Совсем нет. Просто в борьбе дня и ночи мы привыкли жить в сумерках. Каждый должен занять одну из сторон, и это единственный выбор, который ему доступен. Все остальное самообман, — Нэнсис разогнулась, став снова прямой, как оловянный солдатик. Она сделала шаг назад. — Выбрав сторону, ты увидишь суть вещей и обретешь равновесие. — Нэнсис склонила голову на бок. — Только есть одна маленькая загвоздка. Чтобы научиться видеть суть вещей, нужно выбрать верную сторону. Такое уж свойство истины — она в руках тех, кто сделал правильный выбор. А теперь скажи мне правду. Почему ты выложил отгадки в сеть?

Тадеуш смотрел на стального призрака немигающим взглядом и понимал, что никому не нужна его ложь, кроме него самого. Если он скажет правду, она тоже будет никому не нужна. Ей плевать на него, она просто хотела посмотреть убийце в глаза.

— Я прекрасно понимал, что дроиды прибудут к пятой загадке первыми. Я знал, что это не просто так, — слова не вырывались из глотки, они будто проваливались в нее, по самую грудь. — Я допускал, что может произойти бойня, но не хотел думать об этом… я надеялся, что все обойдется… что как-то… я… я слишком хотел…

— Говори, — подтолкнула его к пропасти Нэнсис, видя, что Тадеуш мешкает. — Чего ты хотел?

— Славы. Я думал только о ней и не хотел думать о последствиях. Тадеуш Янковский… самый умный следопыт. Самый щедрый игрок. Он помог людям увидеть отгадку и восстановил справедливость, — Тадеуш чувствовал холодок, пульсирующий у него в груди — он пустил в сердце смерть. — Но это еще не все. Я знал, что все равно приду первым, а остальные останутся позади. Это они виноваты, что не успели, я сделал все что смог. Вот и все. Я везде первый.

Тадеуш снова опустился на четвереньки и пополз вперед, к заграждению. Он прополз сквозь голограмму Нэнсис, та пошла рябью, пропуская через себя горячее тело и холодное сердце. В кишках у Тадеуша закололо, когда он дополз до черты, которую не мог преодолеть. Страх. Его сковал страх, и он вцепился в грунт в нескольких миллиметрах от красной линии. Ногти впились в пыль и камни до крови. Тадеуш застыл, чувствуя, что она стоит позади.

— Молодец. Поздравляю, теперь ты — палач, — услышал он, чувствуя, как ее слова вонзаются в спину острыми иглами. — Ты знаменит, Тадеуш. Твоя слава убила одну тысячу девятьсот три человека. А теперь убирайся. Ты не из тех, кто идет до конца.

Внезапно стало так тихо, что хотело удавиться. Нэнсис исчезла, оставив его один на один со своим безумием. Смерть не тронет его — Тадеуш знал это, ведь он принес ей в жертву так много людей. Она довольна, она в его сердце, и оно все равно продолжит биться. От ужаса он выдернул мокрые пальцы из пыли и кровавой грязи, разорвал рубашку у себя на груди, царапая кожу и пытаясь достать до сердца. Поняв, что не сможет сделать это, Тадеуш начал скрести свое лицо, чтобы сорвать лживую маску. Быть может, если на его лице не окажется кожи, правда не узнает его. Быть может, если у него не останется глаз, он не увидит все то, что натворил… На лице Тадеуша оставались глубокие кровавые борозды, прямо как на небе, поглощенным Полетом Миражей. Тадеуш кричал и царапал глаза, не в силах выдержать боль правды. Он — палач, и это был его собственный выбор.