Книга Сладкий апокалипсис. Ты моя, страница 57 – Сумеречная грёза

— Выглядишь ты хреново, сладкая, но все равно красавица, — сказал он, рассматривая меня, — Говори, чего хотела.

Я поняла горло рукой, будто оно болело. Ведь в нем застрял ком, который мешал мне говорить. Я взглянула на Курта просящим взглядом:

— Пожалуйста, защити их.

Он продолжал на меня смотреть, будто изучал каждую эмоцию моего лица. Я не понимала, зачем это ему, но не спрашивала, и даже не двигалась, замерев.

— Ты сможешь брать меня, когда тебе вздумается, — продолжила я, выдавливая из себя слова, — В любое время, хоть днём, хоть ночью. Я никогда не откажу. Только прошу, пусть девочки живут спокойно. Я знаю, это от тебя зависит. Как ты решишь, так и будет.

— В любое время, говоришь? — его взгляд прожигал до костей. Не описать словами, как мне было неловко.

— В любое, — подтвердила я, — Но только ты, больше никто.

— Допустим, — задумчиво произнес он, — Но, может, тебе нужно что-то другое? То, чего нет в этом поселке. Шоколад, апельсины, дорогие платья? Ато ходишь в одних джинсах, как мальчишка.

Да, я ходила так, потому что это было удобно, и не притягивало лишних взглядов. Платья, косметику и всю свою привлекательность я оставила десять лет назад. Но если он согласится, я все это верну. Лишь бы согласился…

— Если бы я хотела отдать свое тело за шоколад и апельсины, я бы так и сказала, — холодно ответила я, — Мне нужно другое.

Курт двинулся на меня, а я интуитивно попятились назад. Он настиг меня у двери, когда я уперлась о древесину спиной. Расставив по обе стороны от меня руки, он буквально навис надо мной, прижав к двери, я чувствовала его горячее дыхание. Он вдохнул мой запах, немного прикрыв глаза:

— Вкусно пахнешь, — сказал он, — Но просишь слишком много, рыжая. Ты даже не представляешь, насколько.

Да, мы договаривались о цене. Я продавала себя, а он покупал. Прошла пора, когда можно было стесняться. Я понимала, что теперь ничем не отличаюсь от Аллель, и от других девочек, продающих себя за деньги или другие блага. Никогда не думала, что стану такой. Но жизнь ломала и не таких, как я. Поэтому я решила называть вещи своими именами.

На этот раз я не отвела взгляда:

— Что, столько не стою?

Курт улыбнулся уголком рта:

— Ты стоишь гораздо больше.

Я протянула ладонь, уперевшись в его твердый пресс, и отодвинула Курта от себя. От подчинился, отойдя на шаг. Я не опустила руку, протянув к нему ладонь. Он кивнул, пожав ее. Сделка состоялась.

— Ну, раз уж мы договорились… — Курт не отпустил мою ладонь после рукопожатия, а рванул меня на себя, поймав в свои объятья, воспользовался тем, что мое дыхание сперло, и я открыла рот, чтобы вдохнуть воздух. Он поцеловал меня, проникнув языком в мой рот. Я вздрогнула от неожиданности, а он сжал меня сильно, чтобы я не сопротивлялась. А я и без того не сопротивлялась — ведь мы договорились. Он целовал меня жарко, а я боролась со своим телом. Оно не должно чувствовать то, что чувствует. Но ноги все равно подкашивались. Когда он оставил меня, я приложила усилие, чтобы устоять на ногах.

— Я принял решение, — сказал мне он, — Ты получишь то, что просишь. Озвучу решение сегодня вечером, соберетесь все вместе, в актовом зале.

С этими словами Курт развернулся и вышел, оставив меня одну. А я осталась стоять посреди комнаты, чувствуя его вкус у себя на губах.