Книга Алая роса, страница 132 – Ивина Кашмир

Я вздохнула и вперила отрешенный взгляд в окно.

— Добровольно помогать отказываешься, — невозмутимо продолжал Анарэль, вырисовывая невидимый узор у меня на щеке, — быть со мной — тоже.

— Ты мне противен, — голос предательски дрогнул.

Улыбка принца стала еще шире.

— Твое тело говорит об обратном.

— Ты не заставишь меня подчиняться тебе, — отчеканила я, окинув его презрительным взглядом. — Я не хочу и не буду помогать такому, как ты. Мне совершенно не важно, что у вас происходит там, на верху, — я говорила спокойно, но едва сдерживалась, чтобы не скатиться на крик. — Уверена, что все эти преступления, которые ты безуспешно пытаешься раскрыть, совершенны не просто так.

Мои слова дошли до адресата, задев.

— Ах ты дрянь, — прошипел он, больно схватив меня за запястье. За правое запястье, которое, стоило его высочеству к нему прикоснуться, начало снова нестерпимо сжечь. И, конечно же, не укрылось от него.

— Что это, Кайниэль? — он вздернул мою руку, задрав рукав. Несколько секунд Анарэль недоуменно смотрел на узор. И когда до него начало доходить, его взгляд потемнел, в буквальном смысле этого слова. — Что, это, я тебя спрашиваю! — от его вопроса, заданного гневным тоном, и требовательным взглядом черных глаз, я сильно зажмурила глаза и вжала плечи.

— Ты обручена? С кем? — звенящим от гнева голосом произнес он. — Перестань трястись, я никогда не причиняю физическую боль женщинам!

— Со своим женихом, — едва слышно прошептала я, разлепив глаза.

— Кто он?

— Не твое дело, — осмелев, рявкнула я и попыталась отскочить от него, увы, безуспешно.

— Мое. Ты моя, — зашептал он у самого моего уха. — Ты моя с того самого дня, когда имела неосторожность врезаться в меня. Знаешь, а я заметил тебя еще тогда, когда ты бежала по коридорам, вся такая неприступная, манящая…

— А не много ли ты на себя берешь, работорговец?!

От моих слов принц потерял дар речи, но быстро пришел в себя, недоуменно взглянув.

— Повторяю, я никогда не буду с тобой, — я попыталась оттолкнуть его, снова не вышло. Застыл, как камень. — И то, что ты просишь у какого-то там совета дозволенье, чтобы сделать меня рабыней, говорит о том, что ты жалкий, никчемный, наглый…

— Кто он? — перебил он меня, требовательно вопросив.

— Это тебя не касается!

На красивых губах отразилась издевательская усмешка.

— Ты женщина, которая будет скрашивать мои ночи довольно долгий срок. Скажи, что тебя не устраивает? Ты ни в чем не будешь нуждаться, никто не посмеет сказать тебе и слова. Если хочешь продолжать учиться, я препятствовать не стану. Правда, тебе придется переехать в мой городской дом, там нам будет удобнее, чтобы… Впрочем, неважно. Главное, что у тебя будет покровитель.

— Ты непробиваемый, как пень, — прошипела я. — Повторю: ты мне не интересен. Все свои унизительные предложения держи при себе.

— Кто он? — не унимался Анарэль, не обращая внимания на то, что я начинаю трястись от переполняемого гнева. — Если ты мне не скажешь, я его сам найду.

— Ищи, — я скрестила на груди руки. — Когда я выйду замуж, я…

— Этого никогда не будет. Ты моя.

— Я тебе не вещь!

Он одарил меня многообещающим взглядом, от которого мне мгновенно сделалось противно.

— Не хочешь говорить, не говори, — с этими словами Анарэль потянулся к моей руке. — Сейчас я познакомлюсь с тем самоубийцей, который оставил эту грязную метку на твоей коже, — я не успела возмутиться, как мое запястье снова прожгло болью.