Книга Отпустите, мой принц!, страница 24 – Александра Питкевич

Между нами оставалось шагов двадцать, когда Эриноль наконец нас заметила. Женщина подняла взгляд, и я содрогнулся от того ужаса, что искажал ее лицо. – Эри, что происходит? – мой голос словно бы снесло куда-то в сторону порывом резкого сильного ветра. Ураган поднял пыль из-под ног, метнул мимо нас горсть пожухлой прошлогодней листвы и пыли, закрывая обзор, заставляя зажмуриться.

А потом я увидел. Темная тень, что поднималась выше крыш, словно дым от сырого костра, почти настигла Эриноль. Поток двигался так быстро, что я никак не успевал добраться до своей леди.

Я бежал, чувствуя, как начинают гореть легкие на пределе своих возможностей, но не успевал. Никогда два десятка шагов еще не были таким большим расстоянием.

Эриноль вдруг подняла руку, ладонью ко мне, пытаясь, прося остановить. И последнее, что я успел заметить, были ее губы, шепнувшие «нет». А затем нас накрыла темнота.

Я схватил Эриноль уже в темноте, чувствуя, как что-то темное, когтистое, пытается выдрать женщину из моих рук. Эриноль тихо, протяжно застонала от боли, и вцепилась в мою одежду, словно это было последнее, что могло ее спасти. Чувствуя страх своей леди, угрозу, источника которой не мог разглядеть, я выпустил собственную тьму.

Она вырвалась откуда-то из лопаток, словно огромные крылья, закрывая нас куполом, отсекая от всего, что могло добраться извне. Купол вышел неплотный, полупрозрачный. Мы словно оказались в центре урагана, который огромными лапами скреб по тонкому, упругому полотну моей защиты. Я чувствовал это давление, видел когти, но они так быстро исчезали, скрываясь в дымке, что я не успевал определить ни источник, ни количество противников.

– Что это? – мне пришлось тряхнуть Эринолшь, чтобы в ее темных, мутных от страха и боли глазах, появилось хоть какое-то понимание, чтобы она меня услышала.

– Духи этой земли, – сипло выдала женщина, практически повисая на мне. – Женщины решили, что я несу беду в Кавинот. Они исключили мое имя из молитв.

– Что это значит? – я прижимал женщину к себе все сильнее, не понимая, как бороться с бестелесными сущностями, который при этом вполне могли нас убить.

– Я – угроза. Мне больше не место в этом городе, – Эриноль улыбнулась обескровленными губами. Печально, обреченно. И кажется, больше не желая сопротивляться. Я не знал, что оказалось большим ударом для нее: страх перед этими существами, происхождения которых я не знал, или боль от предательства того общества, на благо которого она трудилась всю жизнь.

– Вот и отлично, – хмыкнул я, понимая, что это решение моего вопроса перед советом. Теперь никто не сможет ставить мне палки в колеса. Даже приезд Арианны теперь выглядел немного в ином свете. А если вспомнить, что нападение на леди крови карается весьма сурово… Я оскалился, и одной рукой стянул с шеи медальон. Небольшой камень тускло светился в темное, высвечивая бледное лицо женщины.

– Надевай,– велел я, понимая, что не справлюсь сам. Защита прогибалась.

– Что это?

– Ты не нужно своим людям, но нужна мне. И я намерен об этом объявить, – рука с медальоном дрогнула. Давление становилось слишком сильным. Видно очень уж недовольны были женщины. Раз на их зов явилось такое могучее зло.

– Зачем? – Эриноль поймала медальон когда тот стал выскальзывать из пальцев.