Книга Видящий, страница 107 – Лия Арден

У Ильи округлились глаза, когда Александр оступился на ровном месте и последний упырь рухнул со вспоротым горлом. Этого хватило, чтобы перерезать оставшуюся нить, и всё равно удар был лишён знакомой чёткости. По телу Александра прошла крупная волна дрожи, он сделал ещё один неуклюжий шаг, лицо в свете факела смертельно побледнело. Илья бросился к наставнику, успев дать ему нужную опору. Александр налетел на юношу плечом и восстановил равновесие, но его взгляд… обезумевший, дезориентированный, лишённый обычного спокойствия. Наставника шатало, будто пьяного, от его странного поведения у Ильи заныло в груди.

– В чём дело? Тебя где-то ранили?

Из-за дождя его одежда была мокрой, но кожаный жилет казался в порядке.

Остекленевший взгляд Александра был устремлён в пустоту. Его губы едва шевелились. Он бормотал, но так тихо, что Илья едва разобрал раз за разом повторяющуюся фразу.

– У неё… остановилось сердце. Агата… я чувствую… у неё остановилось сердце.

Илье почудилось, что его выдернули из собственного тела на немыслимую высоту, а затем безжалостно опрокинули обратно. Услышанное напоминало неизбежный удар о землю. Тело оставалось в порядке, но изломанный разум лежал у ног.

Он понимал сказанное наставником и одновременно никак не мог осознать услышанное. Это казалось абсурдным, сродни заявлению, что небо зелёное, а трава красная. Илья не жил в таком мире, как и не жил в том, где Агаты нет.

У неё остановилось сердце.

Как это могло произойти?

Александр закричал: разгневанный вопль перешёл в рычание, когда он с размаху опустил свой меч на тело утопленника под ногами. Потом он взмахнул оружием ещё и ещё. С десяток раз. Лезвие немилосердно уродовало и так непривлекательного покойника. Александр рубил изо всех сил, пока месиво под ногами и вовсе не перестало напоминать тело. Его очередной разъярённый крик ужасал, переворачивал всё внутри. Илья не сказал ни слова, Лела неподалёку и вовсе испуганно оцепенела. Её широко распахнутые глаза блестели в свете факела.

Александр выпрямился, подставил лицо стихающему дождю, и тяжёлое дыхание стало хриплым. Он начал задыхаться. Первым он отбросил свой чёрный с серебром меч, как бесполезный хлам, после сдёрнул маску Морока, которую предпочитал носить на поясе за спиной, и выкинул в кусты, не желая более видеть эту часть себя. Продолжая хрипеть и сгибаться от невидимой боли, Александр схватился за край кожаного жилета. Он выдирал завязки, а как только броня стала свободнее, содрал со своего тела и швырнул в сторону. Его обезумевший, слепой взгляд ничего не видел, по Илье он прошёлся, словно юноши здесь и не было.

Илья вышел из оцепенения, когда, оставшись в простой одежде, Александр зашагал прочь. Лела хоть и тряслась, но подобрала брошенный жилет и рванула в кусты за маской Морока. Илья поднял меч и факел наставника. Боясь что-либо говорить, они молча направились за ним.

Александр пришёл в себя спустя час, с появлением первых признаков зари. После длительных, бесцельных блужданий он замер, выпрямился, шаг перестал напоминать пьяного. Илья и Лела всё это время молчаливыми спутниками следовали за ним. Лелу потряхивало от намокшей одежды, но она не отставала от Ильи, а сам юноша панически боялся упустить Александра из виду, будто и наставник мог исчезнуть, если он отвернётся.