Книга Видящий, страница 22 – Лия Арден

Ему было десять лет, и весь мир вернулся в необъяснимо ужасающем виде. Земля, деревья и растения были пронизаны сотнями и тысячами светящихся нитей, животные и люди лишь смутно походили на знакомые образы, став серыми и мутными. Илья плакал и кричал, видя живых существ насквозь, разве что их нити были плотными, яркими и объёмными. Агата очень переживала, что сделала хуже, и тогда, будучи напуганным и дезориентированным, Илья тоже не раз задумывался, не лучше ли было оставаться слепым.

Потребовался год, чтобы научиться концентрироваться на предметах вокруг. Агата рассказала, что Мары видят нити при желании и со временем Илье удалось отстраниться от этого хаоса. Он не сумел полностью прекратить видеть, но перестал замечать бóльшую их часть. И всё же несколько лет к ряду он ходил полуслепым, привыкая к бесплотному серому миру. Не имея других вариантов, Александр научил его сражаться в таком состоянии. Это было сложно, но Илья не желал умирать из-за своей слабости, да и не был он из тех, кто бросает попытки из-за первой же трудности.

Незадолго до своего четырнадцатилетия Илья выяснил, что способен силой собственного желания избавляться от бельма. Менять зрение – так они это назвали. Уже привыкнув к однотонному миру и людям, напоминающих призраков с нитями жизни, он был потрясён внезапным возвращением цветов и плотности. Он наконец увидел лица Агаты и Александра, Северина, Анны, Марка, Ярины, Мстислава и всех остальных. Насыщенность мира ослепляла его настолько, что Илье понадобились недели, чтобы приспособиться. Ни Агата, ни Александр не нашли ответа на вопросы, как это произошло и есть ли способ исправить, но в итоге Илья нашёл выгоду из способности менять зрение и притворной слепоты, забавляясь растерянностью незнакомцев.

И всё же…

Илью замутило от воспоминаний о тонущем мире в обилии нитей жизни. Никогда он не видел так много, словно засветились все разом, и этого было слишком для его сознания.

Илья торопливо заморгал и потёр веки, бельмо на здоровом оттенке радужки тоже впервые появилось. Его глаза либо полностью затянуты белым, либо привычно синие. Перемена пугала, заставляя сердце стремительно биться в груди, ком дурного предзнаменования застрял в горле. Он открывал и закрывал глаза, пытаясь стереть пятно, но то исчезло лишь с пятой попытки.

– Илья?

Юноша вздрогнул, позабыв, что до сих пор в спальне Ярины. Девочка глядела на него округлившимися глазами, явно чуя неладное. Илья тут же натянул успокаивающую улыбку.

– Всё хорошо. Скорее засыпай. Будешь хорошей девочкой, и летом я научу тебя ездить в седле, – пообещал он, затушив свечи.

– Обещаешь?! – воодушевилась Ярина, на что Илья шикнул, призывая к тишине. – Мама пока не разрешает, – тише пробубнила она, судя по шороху, забираясь под одеяло.

– Мы её уговорим. Спи, – заверил Илья, бесшумно проскальзывая к двери. Он невольно улыбнулся, слыша, как Ярина начала полушёпотом выбирать имя будущей лошади.

Только оказавшись в пустом коридоре, он смог отпустить притворство. Илья согнулся, его продолжало подташнивать из-за произошедшего.

Несмотря на трудности со своим зрением и подготовкой к судьбе Морока, Илья находил свою жизнь безмятежной и счастливой, его не изводили мрачные мысли, любые тяготы преодолевались с поддержкой Александра и Агаты. Он никогда не чувствовал себя одиноким или брошенным, наоборот, был любим и на своём месте. Он знал ощущение страха и паники, встретившись с упырями и утопленниками, и всё же нынешнее состояние дурного предчувствия было для него в новинку, будто он заразился неизвестной болезнью. Илья выпрямился, шумно выдохнув, сжал и разжал кулаки, стараясь унять тремор в пальцах, и направился к себе.