Книга Белая Смерть, страница 136 – Дж. С. Андрижески

— Ты не слепая! Ты видела, как она выглядела! У вас есть несколько поверхностных сходств, Уинтер… и что с того? Ты не Мири! Ты не напоминаешь мне её. В каком бы то ни было отношении…

— Дело не только в её волосах, Ник, — предостерегающе начала она.

— А в чём? У вас обеих большая грудь? Длинные ноги? Вы обе видящие?

Она помрачнела.

— Иди нах*й.

Ник нахмурился в ответ.

— Ты ведь этого хочешь, чтобы я это сказал, верно? Или признался? И почему бы мне не говорить это, Уинтер? Я не должен замечать то, что у меня под носом? — Ник стиснул зубы, его голос понизился до рычания. — Твою ж мать, Уинтер… я знал её десятки лет. Я не слепой, но и не полный мудак. Я не пялился на её грудь при каждой встрече, если ты в этом меня обвиняешь…

Он ощутил очередной прилив её злости.

Повернув голову, он снова сердито посмотрел на неё.

— …И это всё равно не означает, что ты похожа на неё. Это может говорить кое-что о самых поверхностных аспектах того, что я замечаю в женщинах в физическом плане, но честно, ты вообще не напоминаешь мне Мири ни в каком значимом отношении. Вы обладаете совершенно разными…

Он снова указал на её тело, взмахнув рукой вверх-вниз.

— …Аурами, энергиями, называй как хочешь. Точно так же, как у Мири и Даледжема были совершенно разные энергии.

Посмотрев на неё и видя злость в её глазах, Ник заставил себя выдохнуть.

— Уинтер, послушай. Я понимаю, почему ты ощущаешь в этом угрозу, но говорю тебе, это просто воспоминание. Это отголосок из памяти Джема. Вот и всё. У Даледжема были свои причины испытывать подобные чувства, бл*дь, но у тебя нет ни единого повода, понимаешь? Девяносто процентов проблемы Джема, как ты и сказала… он знал, что я предпочитал женские тела, и иногда это заставляло его комплексовать.

— И ты не скажешь мне, трахал ли ты её?

Ник вздрогнул, отворачиваясь.

Он поморщился, глядя в стену и чувствуя, что Уинтер наблюдает за ним.

На несколько секунд он почти задумался об этом.

Он почти позволил себе подумать об этом достаточно, чтобы она, наверное, уловила бы какие-то его мысли, увидела образы, сопровождавшие эти мысли, ощутила его чувства, а потом она узнала бы… она узнала бы, что он сделал. Но он отстранился, закрыв дверь за каждым проблеском эмоций, воспоминаний и выжженного в мозгу кадра того периода его жизни.

Он не хотел это помнить.

Никогда.

Когда он скажет ей (при условии, что он сам скажет ей в какой-то момент в будущем, желательно, когда они оба будут намного более уверены в их отношениях и друг в друге, а Йи в идеале умрёт или будет нейтрализован…), Ник намеревался быть пьяным.

Охереть каким пьяным.

Пьяным настолько, чтоб на ногах не держаться и отупеть чуть ли не до потери сознания.

— Нет, — прорычал он. — Не скажу. Я не скажу тебе этого, Уинтер.

Она скрестила руки на груди.

Всё ещё сердито сверля его взглядом, она открыла рот, явно намереваясь снова высказать ему…

Но тут всё её лицо изменилось.

Ник непонимающе уставился на неё.

Затем встревожился.

Затем перепугался до усрачки, бл*дь.

Уинтер подняла руки к ушам, а её рот открылся в беззвучном крике.

Уинтер упала, скатившись с него на кровать.

Ник мгновенно вскочил с постели.

Затем он склонился над ней, стискивая её руки, когда она начала конвульсивно содрогаться.

— Уинтер! — он пытался удержать её неподвижно, руки и голос сделались лихорадочными. — УИНТЕР! Бл*дь! Что случилось? Детка, что случилось?