Книга Щит, страница 264 – Дж. С. Андрижески

Вместо этого я нашла таблетки.

И что более важно с моей точки зрения, одежду — что-то вроде синей медицинской униформы, которая в таком освещении выглядела темно-оранжевой.

Я без раздумий оделась в неё, накинув длинную рубашку через голову и рывком натянув штаны. Я туго затянула шнурки на талии и подвернула штанины, затем побежала к двери и начала нащупывать замок или дверную ручку.

Ничего не было. Вся поверхность была цельной и, наверное, сделанной из того же зелёного органического металла, что и моя камера, хотя в таком освещении сложно было сказать.

Я подумала, не стоит ли заколотить в дверь кулаком.

Прижавшись ухом к двери, я ничего не услышала.

Затем я стала искать панель, но после нескольких минут ощупывания каждой стены в комнате вынуждена была признать, что панель управления находится снаружи. Я вновь принялась шарить по ящикам, когда дверь за мной внезапно распахнулась.

На долю секунды моё сердце воспарило…

Я повернулась, держа в руке маленькую пилу и единственный скальпель, который нашла во всей комнате. Снаружи комнаты было так же темно, как и внутри, и там вращалось ещё больше оранжевых ламп.

Там стоял Нензи, его глаза светились ярко-зелёным в этой оранжевой темноте.

— Элли?

— Какого чёрта происходит? — спросила я.

Мой голос напоминал рычание.

Тошнота усилилась.

Держась за живот той рукой, которая сжимала пилу, я выставила перед собой скальпель как оружие.

Если мальчик на это отреагировал, то я не увидела ни единого признака.

Я подавила захлёстывавшее меня отчаяние, ощущение безысходности при виде ребёнка здесь, сейчас, когда я так близка к свободе — впервые так близко за все время пребывания здесь. Я пыталась решить, что мне стоит сказать, когда он протянул руку.

— Иди сюда, Элли, — сказал он.

Его голос вновь звучал старше, по-взрослому.

— Зачем? — спросила я. — Зачем я должна идти? — я сама говорила как ребёнок.

На глаза навернулись слезы — отчасти от боли, отчасти потому, что я не могла поверить, что все ещё не закончилось. Сама того не ожидая, я ждала, что Ревик откроет ту дверь. Я была так уверена, что это будет он, что оранжевые лампы означали, что он наконец пришёл и спасёт меня.

— Мы уходим, — сказал он, словно услышав меня. — Сейчас же, Элли.

***

Затем мы бежали по коридорам, петляя через тёмные дверные проёмы и боковые проходы, где не было ламп экстренного освещения.

Я, спотыкаясь, следовала за Нензи, все ещё стискивая скальпель и пилу, все ещё босая и скачущая вприпрыжку, чтобы поспеть за его быстрым темпом.

Я ненавидела то, какой слепой я была, вынужденно полагаясь на глаза в помещении, освещённом лишь этим ржавым светом. Я искала каждую линию и поверхность, которую я могла увидеть, пока свет не исчез и не оставил меня в относительной слепоте.

Нензи довёл нас до лифта.

Я увидела там пару охранников. Я уже собиралась схватить его за руку, предупредить, как вдруг они оба повалились передо мной. Я посмотрела на Нензи, затем перешагнула охранников, ища панели, открывающие двери лифта. Я нашла их, но они управлялись по ДНК и требовали сканирование сетчатки.

— Оставь ножи здесь, Элли.

Взглянув на свои руки, я поколебалась, затем бросила предметы на пол, все ещё не отводя взгляда от панели системы безопасности.

— Нензи, — позвала я. — Кажется, у нас проблема.