Онлайн книга «Щит»
|
— И должен сказать, — добавил Йерин. — Скорее всего, он прав — Дигойз Ревик не одобрит эти твои экскурсии, если последний мой разговор с ним может послужить каким-то намёком. Он выразил беспокойство, что тебя недостаточно защищают, даже в Сиртауне. Он чувствует, что ты слишком на виду, учитывая количество людей, которые уже… — Где Мэйгар? — спросила я, перебив его. Они переглянулись. Все они до последнего знали, что мы с Ревиком договорились не общаться в период его отсутствия. И все же никто, похоже, не понимал, что я не желаю слышать о том, как они говорили с ним. Осмотревшись по сторонам, отчасти чтобы отвлечься от их многозначительного молчания, я осознала, что Мэйгар действительно отсутствовал. Все ещё являясь моим официальным телохранителем, он никогда не упускал возможности поприсутствовать при приземлении и прочитать мне лекцию на тему исключительной глупости того, как я позволяю, чтобы меня видели за стенами лагеря. Однажды я бы с удовольствием сказала Ревику, насколько эти двое похожи. — Серьёзно? — сказала я. — Где он? Он болен? — Он отправился в Каир, Мост, — сказала Чандрэ. — Каир? — я удивлённо повернулась к ней. — Зачем? — Кто знает? — Чандрэ пожала плечами. — Скатертью дорожка. — Может, Ревик по нему соскучился, — Касс криво улыбнулась. Последовало молчание, наполненное лишь стихающим гулом вертолёта. Затем я издала невольный сдавленный смешок. Джон и Чандрэ захохотали вместе со мной, и даже Йерин, который редко понимал наш юмор, улыбнулся этой шутке. Встреча с Мэйгаром доставит Ревику такую же радость, как если бы его обмакнули в немытый резервуар канализации. Голышом. Глава 3 Фигран Фигран плывёт. Видит сны… он создаёт вещи своим сознанием. Диссонанс звучит в перекатывающихся волнах, пустых мечтах, ранее сдерживаемых одной или несколькими запертыми дверьми. Он строит особняки в своём сознании. Он строит и строит… Пирамиды больше нет. Он пытается почувствовать. Он прикладывает усилия… Клочки сознания искажаются и извиваются, словно мёртвые цветы сквозь облачные призраки света. Они принадлежат ему, эти облака, и все же их непосредственная связь с ним ускользает от него. Освобождённая от уз тел из мяса и костей, освобождённая от Пирамиды, толпа застывает над оставшейся формой. Они приносят… нервозность. Что-то в этой толпе пугает его. Он видит тени. Он видит их и задаётся вопросом… Стены пропали. Часть его разума, застрявшая в бледном искажённом теле внутри дрейфующего металлического конуса, находит это печальным. Его отца больше нет. Галейта больше нет. Фигран спит. Проносясь сквозь тёмную красоту ночи и её бесконечный ковёр звёзд, он дремлет и бездействует. Опасности таятся буквально на расстоянии вытянутой руки, в другой темноте, такой глубокой, что он не может представить себе её глубины. Там таится боль и нечто худшее. Это не та подобная материнской утробе тьма, где он видит сны, а тьма безмолвия, смерти. Конца бытия. Голос шепчет, напоминает ему, заставляет сомневаться, задаваться вопросами… Но с ним все хорошо. С ним, перенёсшим страдания и искупление, содержащим в себе больше света, ума и воображения, чем тысяча обычных… с ним все хорошо. Бог наблюдает за его шагами. Он видел, как Бог его выделяет. *** Глубоко внутри подвала дома в горах Баварии мужчина рылся в стопках документов и матерился. |