Книга Меч, страница 106 – Дж. С. Андрижески

Дорже рассказывал ему про лагеря рабов-видящих, где он, Чандрэ и большинство видящих провело детство. Тогда Дорже немного знал Чандрэ и имел некоторое представление о том, что ей пришлось вынести в детстве. Дорже, похоже, считал, что женщинам там доставалось тяжелее, хотя он говорил, что это во многом зависело от конкретного лагеря.

Дорже делился некоторыми деталями и своих детских переживаний. Честно, в некоторых отношениях он рассказал Джону больше, чем он на самом деле хотел знать, особенно о том, что они делали с видящими, которые мысленно ломались под давлением.

Черт, учитывая всё это, он удивлялся, почему намного больше видящих не убивают людей.

На самом деле, кто он такой, чтобы говорить Ревику, будто тот ошибается?

Однако всё это стёрлось, когда он вспомнил Дели. Те воспоминания всё ещё пылали перед его мысленным взором: людей расстреливали как скот, когда они выходили из дверей разбомблённого отеля; горящие тела; ещё больше изувеченных тел на тротуаре или под обломками; люди, бродящие как в трансе, покрытые кровью и пеплом. Он помнил их ужас, шок на их лицах, словно что-то внутри них сломалось и никогда уже не починится.

Никто такого не заслуживал. Никто.

Он добрался до верха лестниц и вошёл в монастырь через переделанный храм, миновав несколько видящих, которые стояли на коленях и сидели на полу. Они посмотрели на него, и он чувствовал их хмурый настрой, когда они осознали, кто он. Он старался сохранять уважительные мысли, а также не потревожить их молитвы, но понимал, что это не очень-то помогало.

По возможности игнорируя их злые взгляды, он направился в восточное крыло здания, где, как он знал, остановился Унге и остальные.

Однако не с ними он пришёл увидеться. Не на самом деле.

Сначала он наткнулся на Юми, женщину-видящую с темно-синей и чёрной татуировкой с одной стороны лица. Толстые метки выглядели почти как письмена, но это мог быть и какой-то религиозный символ. Джону сложно было не смотреть на тату всякий раз, когда он с ней разговаривал.

Он постарался сформулировать просьбу, глядя, как щурятся её тёмные глаза на лице, которое напоминало мешанину человеческих азиатов: тибетцев, непальцев, может, китайцев.

Видящая, серьёзно — просто азиатская видящая.

Наконец, женщина подняла ладонь, перебивая его.

— Чего ты от него хочешь? — спросила она на прекси, на том же языке, который только что коверкал Джон. Большинство азиатских видящих не говорило по-английски.

— Просто позволь мне увидеться с ним, Юми, — сказал он. — Я ничего не сделаю.

На мгновение она лишь сканировала его.

Затем, отключившись, она обернулась на длинный коридор позади неё. Джон поймал себя на том, что в эту паузу рассматривает религиозные гобелены, висевшие вдоль темных каменных стен, и замечает искусные изображения Богов и Богинь, которые стояли в облаках над землёй. И вновь он узнал в большинстве из них видящих, но в то же время они напоминали ему некоторые китайские изображения, которые он видел.

Он взглянул на мальчика возле изображения меча и солнца. Тот держал за руку девочку, одетую полностью в белое и держащую в руке молнию. Сглотнув и уставившись на образ девочки, он невольно заметил, что изображение очень походило на Элли.

После очередной паузы Юми вздохнула и мягко щёлкнула языком.