Книга Тень, страница 297 – Дж. С. Андрижески

Прежде чем я успела повернуть голову, он вышиб чашки из моих рук, разбив фарфор и пролив чай на поверхность деревянного пола. Другой рукой он в то же мгновение схватил меня за запястье и дёрнул к себе.

Я налетела на его грузное тело. Не успела я восстановить равновесие, как он схватил мою руку, прижал ладонь и пальцы к своему паху и заставил их сжаться.

Когда я подчинилась, боль выплеснулась из него рябью.

Его пальцы сильнее сжали мои, а другая ладонь ласкала мою грудь.

— Как тебе это, малышка? — его голос зазвучал грубее. — Достаточно большой для тебя?

Я посмотрела ему в глаза.

— Это помогает тебе почувствовать себя большим?

— Поэтому ты отказала мне? Боишься версианского члена?

Я закусила губу и отвела взгляд. Я слышала в его голосе улыбку.

— Тебя ещё не объезжали члены моей семьи, да, девочка?

Я ровным взглядом посмотрела ему в глаза.

Он улыбнулся ещё шире.

— Я буду с тобой хорошим, девочка. Обещаю. Я буду обращаться с тобой очень хорошо.

— Куда ж ты денешься.

Его глаза слегка посуровели, но улыбка не дрогнула.

— Ты кажешься до ужаса сердитой, учитывая, что ты зарабатываешь на жизнь сосанием члена. Я по незнанию сделал тебе что-то? Кто-то из моей семьи причинил тебе боль? Или это просто ненависть в целом ко всем твоим братьям?

Поначалу я не смотрела на него.

Затем пришли образы, так быстро, что я не сумела заблокировать чувство, которое их сопровождало. Когда тяжёлая боль ударила меня в грудь, я заставила себя посмотреть ему в глаза, чувствуя, как его свет ощупывает меня, пытается найти ответы на его вопросы. Я осознала, что возможно, ему так же сложно прочесть меня, как мне — его. Однако он кое-что почувствовал.

Достаточно, чтобы я увидела на его лице суровое выражение.

— Ты и правда знаешь меня… или думаешь, что знаешь, — улыбка на губах не смягчила взгляд его чёрных глаз. — Ладно. Если нас действительно связывает такое отвратительное прошлое, как меня зовут, девочка?

Я уставилась в пол, подавляя боль и чувствуя, как она распаляет жар в моей груди.

— Как меня зовут? — повторил он. — Давай же. Ты думаешь, что тебе есть, что мне сказать. Так скажи это, — он издал сиплый звук, почти напоминавший фырканье. Это мог бы быть смешок, если бы не прозвучавшее в нём раздражение. — Я даже не бывал в твоей части света после твоего рождения. Что бы ты ни знала, это не касается меня.

Боль в моей груди усилилась. Я знала, что это иррационально. Знала.

Я также знала, что могу пожалеть о том, что собиралась сделать.

Мне было всё равно.

Мне действительно было совершенно насрать.

— Я знаю твоё имя, — сказала я. Мой взгляд опустился на его руки, лежавшие на моём теле.

— Знаешь? Так скажи мне. Эта ссора начинает мне наскучивать, девочка.

В его голос вернулась лёгкость, почти маскируя глубинное раздражение. Я чувствовала его боль, его нетерпение из-за разговоров. Он хотел сделать то, за чем пришёл сюда; его уже тошнило от нашей перепалки, и его уже больше не волновало, что я думала.

— Скажи мне, — он смягчил свой тон, лаская мою грудь под платьем. Я почувствовала, как его эрекция набухает под моей ладонью, и я вздрогнула, но не попыталась отстраниться. Его голос зазвучал грубо, когда он крепче прижал мою ладонь к себе.

— Назови мне моё имя, девочка. Ты должна знать хотя бы его, раз уж ты так злишься. И скажи мне, что я тебе сделал плохого, чтобы ты так меня презирала.