Книга Тень, страница 316 – Дж. С. Андрижески

В реальности их было скорее два. Максимум три.

Если брать десять тысяч за клиента, то получится четыре года по четыре клиента в день — или восемь лет по два клиента в день. Но я сомневалась, что зарабатываю хотя бы по десять тысяч с каждого из этих новых клиентов.

По сути, как бы ни происходило на самом деле разделение на часы, цены и дни, это означало, что я буду заниматься этим дольше, чем могла себе представить. Мой разум просто не мог думать об этом, особенно зная, что Дитрини не будет отсутствовать вечно.

Я решила, что меня ждёт минимум шесть-семь лет.

А если реалистично, то от восьми до десяти.

Каким бы ни было точное количество, я начинала ненавидеть эту работу. Она мне никогда не нравилась, но моё отвращение становилось более холодным, более сосредоточенным — более злым, пожалуй.

Поменялось не только это. Меня повысили в классе разведки. Теперь я проводила пять-шесть нерабочих часов в день с более взрослыми видящими, усердно работая над своим aleimi, в основном занимаясь отслеживанием и спаррингом. Одна из моих бывших одноклассниц присоединилась ко мне в новой группе — двадцати с чем-то летняя видящая с необычайно высоким потенциальным рангом, примерно десять или одиннадцать. Поскольку уроки были ежедневными, это также урезало количество клиентов, которых я могла принять в неделю — и это странно, учитывая размер моего нынешнего долга.

Теперь они тренировали меня в значительный убыток для самих себя.

Это заставляло меня задаваться вопросами, почему они это делают.

Улай мне тоже этого не говорил.

Молчание по этому поводу заставляло меня нервничать всё сильнее, и меня уже буквально тошнило от беспокойства. Ощущение дурного предчувствия цеплялось за мой разум и свет почти 24/7, отчего было сложно есть, сложно сосредоточиться на уроках. Я начала терять вес. Я недостаточно спала. Я просыпалась встревоженной, чувствуя себя загнанной в ловушку. Я не спала ночами, глядя в потолок.

В последнее время Улай всё чаще просился спать со мной, возможно, чувствуя моё беспокойство. Я позволяла ему и даже занималась с ним сексом в некоторые из этих ночей, но его присутствие не давало настоящего утешения. Я отвлекала себя, задаваясь вопросами по поводу него, по поводу Вой Пай, но правда в том, что они оба не особенно занимали место в моих мыслях.

Я больше времени уделяла практике для уроков разведки, чем раздумьям обо всём остальном в моём мире, который становился всё меньше и меньше.

Я ждала чего-то.

Я не знала, чего жду, но чувствовала, что Улай и Вой Пай тоже этого ждут.

Это заставляло Улая сильнее липнуть ко мне; это заставляло Вой Пай избегать меня при любой возможности.

Я гадала, не продали ли меня.

Затем я подумала — может, меня продадут, когда они закончат меня тренировать.

В любом случае, становилось предельно ясно, что Вой Пай не собиралась ждать десять лет, чтобы получить свои шестьдесят миллионов.

Может, учитывая ситуацию в целом, это должно было стать для меня облегчением, но судя по ощущению её света и тому, как она избегала моего взгляда, это вовсе не так. К чему бы ни сводилась эта новая сделка, Вой Пай явно не считала, что это будет выгодно для меня.

Полагаю, на данном этапе это уже не имело настоящего значения.

Что бы там ни было, я чувствовала, что процесс уже запущен.