Книга Мост, страница 153 – Дж. С. Андрижески

Отталкивая боль, которая хотела накатить, Ревик позволил своему взгляду вернуться к окну.

Он поймал себя на том, что снова думает о Касс.

Всё, что они имели на неё в данный момент, было основано на предположениях. У него были мнения и теории его команды, и у него было содержание его снов — вот и всё.

Из последнего он понял, что Касс питает некую иллюзию стать королевой этой кучи дерьма, которую они с Тенью создали. Он также знал, что, несмотря на её притворную легкомысленность, она испытывала искренние чувства к его с Элли дочери. Он не знал точно, что это за чувства, но из разговора с Юми, Чан, Балидором и Джоном он понял, что Тень использует их ребёнка, чтобы каким-то образом контролировать Касс.

Ревик ещё не придумал, как применить все эти штуки, но он это сделает.

Он поговорил об этом с Врегом и Локи, а также с Тарси, которая осталась в Нью-Йорке. Тарси, казалось, ещё сильнее, чем Чандрэ, верила, что ключ — это ребёнок; что ребёнок — это то, что имеет значение для Касс.

Ревик согласился. Хотя он всё ещё с трудом укладывал это в голове.

А может быть, он просто не хотел этого делать.

Элли поёрзала у него на коленях, и он посмотрел вниз.

Он знал, что снова реагирует на неё. Телекинез определённо не помогал. Он посмотрел на неё сейчас, на слабое зелёное свечение в её радужках, и неловко пошевелился на сиденье, внезапно осознав света других видящих в Хаммере, и то, как все они были настроены на них двоих, особенно сейчас.

Потом Элли подняла на него глаза, улыбнулась, и Ревик опустил все защиты, хотя сам того не желал.

Он улыбнулся в ответ, и она ещё крепче обвила руками его шею, плотнее прильнув к изгибу его тела и наполовину прислонившись к двери. Он поймал себя на том, что наблюдает, как она смотрит на него, чувствуя рябь боли от её света, когда она стала изучать его черты при дневном свете, лившемся через тонированное органическое стекло.

Он знал, что другие видящие видели, как он целовал её на пирсе.

Об этом ему также сложно было переживать, как и о том факте, что он не знал, что думает о себе самом в свете всего этого. Дело в том, что он мог убедить себя, якобы теперь он всё больше может чувствовать её — якобы каждые несколько дней это ощущение чуточку усиливалось. Он даже наполовину верил в это и всё равно знал, что обманывает себя.

Чёрт возьми, он, вероятно, сам себя вводил в заблуждение.

Об этом его предупреждали и Балидор, и Врег, но большая часть его сознания всё равно упорно цеплялась за эту веру.

Она села к нему на колени, слегка извиваясь на его ногах. Когда она наклонилась и поцеловала его в шею, он закрыл глаза, бормоча что-то в её голове, надеясь, что никто другой этого не услышит.

«Вернись ко мне. Вернись ко мне, Элли, пожалуйста. Пожалуйста, ты нужна мне…»

Она дотронулась до его лица, провела пальцами по подбородку, заставив его вздрогнуть.

«Пожалуйста, — шёпотом взмолился он. — Пожалуйста, вернись ко мне. Пожалуйста».

Её пальцы обвились вокруг его шеи, на мгновение сжавшись, прежде чем она скользнула ими под край его рубашки. Он знал, что не должен позволять ей прикасаться к себе в присутствии других, особенно когда ему этого хотелось, особенно когда это создавало рябь в его свете — рябь, которую они могли видеть, и он это знал — но он не мог заставить себя заботиться и об этом тоже.