Книга Солнце, страница 177 – Дж. С. Андрижески

Похоже, оба ответа удовлетворили Атвара.

Ревик давным-давно, ещё во время наших первых уроков по разведке, предупреждал меня, что при создании лжи или прикрытия надо как можно больше придерживаться правды. И это вдвойне актуально, когда ты врёшь кому-то столь проницательному, как Атвар.

Глядя через забрызганное водой стекло, я видела недалеко от нас ещё одну лодку на воде — буквально очертания в сумерках после заката.

В общей сложности двадцать лодок отчалили от этих берегов менее получаса назад.

Все они были с чёрными корпусами и чёрными шёлковыми парусами. Все отключили наружное освещение на корпусе, и всеми управляли опытные люди.

Я всё равно нервничала из-за нашей численности.

Атвар, похоже, не беспокоился.

Он заверил нас, что когда мы доберёмся до берега Италии, всё равно будет абсолютно темно, и у него имелось место, где мы можем спрятаться в течение дня.

Как выяснилось, они уже планировали эту операцию. Атвар начал замышлять проникновение в Рим вскоре после того, как услышал новости о своём брате. Он сказал, что как минимум хотел узнать, чему противостоит… что не так уж отличалось от нашей цели, честно говоря.

Учитывая это, я не могла винить их за восторг от того, что к их арсеналу прибавились два видящих-телекинетика и лидер Адипана, не говоря уж о Варлане.

Однако, несмотря на все заверения Атвара и планирование, я невольно гадала, вдруг Миферы имеют доступ к такому же количеству военных беспилотников, как и сам Атвар. Двадцать лодок — это большое расхождение с нашим изначальным планом, согласно которому наша маленькая группа проскользнула бы на берег с восточной стороны Италии и, не привлекая внимания, двинулась через страну.

Атвар предложил направиться прямиком в Рим.

По его словам, пересекая Италию по суше, мы наткнёмся на гораздо большее количество опасностей, чем на воде.

Даже если плыть со скоростью более тридцати узлов, это означало две ночи в море с остановкой где-то возле побережья Сицилии — там у Атвара имелись союзники в сообществе видящих.

Мы провели лишь одну ночь в Дубровнике.

В тот первый день, после того, как мы все поели и обсудили предварительные детали, Атвар жестом подозвал одного из слуг, и тот положил на мраморный столик возле его локтя вскрытый свёрток.

Продолжая улыбаться, Атвар заговорил бодрым тоном.

— Прежде чем мы перейдём к более серьёзным вопросам, я гадал, не скажет ли мне кто-нибудь, кому это принадлежало? — его лучистые глаза улыбались, когда он грациозным жестом показал на свёрток. — Мне сказали, что один из моих людей бездумно сломал это, пока вас сопровождали сюда. Я хотел извиниться лично.

Я посмотрела на развёрнутый бумажный свёрток слева от тарелки Атвара и поломанные кусочки чёрно-белого дерева внутри. Уставившись на это, я осознала, что, должно быть, это несла Касс, пока бежала по лужайкам возле рынка.

— Кто любитель шахмат? — поинтересовался Атвар, вскидывая бровь. — Ну же, не стесняйтесь. В этот самый момент мои люди занимаются поисками замены.

— Это было моё, — выпалила Касс справа от меня.

Я повернулась, взглянув на неё. Мои губы поджались.

Касс не играла в шахматы. Касс ненавидела шахматы.

Это был подарок Балидору?

Она глянула на меня, покраснев.

— Не беспокойтесь о замене. Всё нормально.

— О, но я настаиваю! — сказал Атвар, улыбаясь. — Я не могу допустить, чтобы мои люди ломали вещи прекрасных видящих, пришедших сюда в качестве гостей, — он глянул на Балидора, и в его глазах снова промелькнуло то любопытство, а губы изогнулись в кривой улыбке.