Книга Солнце, страница 85 – Дж. С. Андрижески

Поэтому логично, что многое из увиденного Фиграном Кали могла не увидеть или увидеть как-то иначе, и наоборот.

Следовательно, вполне нормально было проверять любые большие открытия через Фиграна, а потом пытаться интерпретировать тот безумный ответ, который слетит с его губ. Я посчитала, что Балидор спустился сюда поговорить с Фиграном о картах, как я и предположила. Теперь, когда Лили и Мэйгар уже не содержались в резервуарах, здесь и видеться-то было не с кем.

В последнее время у нас и не было других особо важных пленников.

Ну, если не считая…

Мой мозг на мгновение замкнуло.

Затем он снова включился в работу с резкой сосредоточенностью.

Мои глаза сфокусировались в то же мгновение.

Только тогда я осознала, что невидящим взглядом смотрю в направлении ближайшей двери резервуара. Вентиль снаружи, запиравший Барьерную печать органическими зажимами внутри двери толщиной почти в метр, резко сделался центром моего внимания.

Но то, о чём я думала… это невозможно. Это не имело смысла.

Зачем, чёрт возьми, Балидору могло понадобиться или захотеться поговорить с Касс?

Я знала, что время от времени он проделывал с Касс кое-какую Барьерную работу с памятью — ту же работу в резервуаре, которую я делала с Ревиком, когда он ещё был Сайримном. Я уже несколько месяцев не получала отчётов о прогрессе, так что почти и забыла.

Учитывая тишину в этом отношении, я предполагала, что он зашёл в тупик.

Я вроде как и забыла, что Касс с нами, если честно. Согласно изначальному плану, она была с Кали и Уйе, когда те увезли группу Списочников, Лили, Тарси и Мэйгара, чтобы сберечь их от рук Тени.

Балидор приказал им вернуться, когда к Кали пришло видение, что люди Тени следят за ними. Теперь лишь Лили и Тарси были где-то там сами по себе — опять-таки, на основании того же видения Кали. Я была благодарна за то, что они сберегли мою дочь, пока мы с Ревиком проводили ту операцию, и что сейчас с ней находилась Тарси.

И всё же меня беспокоило, что они где-то там одни. Я знала, что Тарси чертовски более могущественна, чем притворяется, но всё равно, она всего лишь одна видящая.

И я невольно хотела, чтобы наша дочь была со мной… с нами обоими.

Но это лишь вернуло мои мысли к Касс и к тому факту, что она здесь, в другой половине резервуара с Фиграном. Уставившись на запертый люк, я как-то поняла, что Балидор говорил не с Фиграном. Он пришёл к ней.

Я повернулась к консоли охраны, где стояли Мэйгар и Гаренд.

— Где брат Балидор? — спросила я чуть жёстче. — Кто-нибудь мне скажет?

Я переводила взгляд с одного лица на другое.

На сей раз и Гаренд, и Мэйгар посмотрели мне в глаза, но оба явно не хотели отвечать на мой вопрос.

Мэйгар даже немного вздрогнул, глянув на меня.

Когда молчание затянулось, и они продолжили смотреть скорее друг на друга, чем на меня, мои челюсти сжались.

Я и так боролась с болью разделения и усиливавшейся головной болью. По дороге сюда до меня дошло, что головная боль может быть вызвана голодом; мы с Ревиком ничего не ели после того завтрака в утро моего возвращения.

Но если честно, основные сложности были вызваны разделением с Ревиком.

С тех пор, как мы покинули его каюту, я едва могла сосредоточиться, если мы не находились в поле зрения друг друга. Я осознавала иррациональность этого, и мне хотелось слишком остро реагировать на всё, что сбивало меня с толку, надоедало или раздражало — например, на странную настороженность видящих, которую я замечала в охранниках передо мной.