Книга Чёрный и синий, страница 89 – Дж. С. Андрижески

Я смотрела поверх полированного деревянного стола для совещаний на мужчину-афроамериканца, которому было, наверное, лет восемьдесят с небольшим. У него все ещё сохранилась большая часть волос. Его глаза наблюдали за моим лицом с проницательностью, которая могла бы нервировать, если бы я не чувствовала исходившие от него эмоции.

Было рано — чуть позднее пяти утра.

Это была вторая наша встреча с полковником, и в отличие от первой, её инициировала я сама. Эта встреча также имела иной настрой.

При первой нашей встрече меня представили как сотрудника Блэка, и мы по большей части говорили о деталях исчезновения Блэка в порту. Он обращался ко мне с профессиональной отстранённостью и уважением, и я поступала также, излагая детали той ночи с эмоциональностью высокооплачиваемого персонального ассистента.

На второй встрече — вот этой — которая проходила через две недели и три дня после первой, я перебила вступительные реплики Кико, чтобы представиться полковнику Холмсу в качестве жены Блэка.

Это вызвало бурную реакцию.

Кико и Декс выглядели такими же шокированными, как и этот мужчина.

По правде говоря, ранее, с учётом замечаний моего дяди перед полицейским участком и теперь, признаваясь перед Холмсом, я думала, что они знают. Блэк говорил мне, что они безжалостно дразнили его из-за того, что после его ранения больничный персонал принял меня за «миссис Блэк». Я предположила, что его дразнили из-за женитьбы… или он сказал, что госпиталь допустил ошибку? Если так, почему он сказал это? Из-за меня? Потому что он решил, что так хотелось бы мне?

Этот вопрос меня волновал.

Я знала, что сейчас это едва ли имеет значение, но поймала себя на том, что вновь думаю о нашем разговоре перед ужином тем вечером, жалея, что не задала более конкретных вопросов о том, что он им сказал. Я также жалела, что сама не сказала кое-каких вещей, особенно когда он сделал то замечание о моих проблемах с обязательствами.

Я ощутила добавочный укол боли из-за того, что лишила Блэка возможности самому рассказать о нас своим друзьям, но мне нужно было, чтобы они мне доверяли. Ради этого я готова была использовать все, что имелось в моем распоряжении.

Мои слова произвели желаемый эффект.

Тон встречи существенно изменился после моего «признания». Сразу после этого я попросила Кико и Декса позволить нам продолжить встречу наедине и подождать снаружи. Я почувствовала, что это заинтриговало полковника. Я также ощутила его одобрение, и облако насторожённости и любопытства, покинувшее его свет, как только они вышли из комнаты.

Теперь я заинтересовала его из-за Блэка.

Он также не доверял мне и беспокоился обо мне из-за Блэка.

Он пристально наблюдал за мной, пытаясь оценить мой характер, мою надёжность из-за Блэка, пытаясь решить, были ли мои слова правдой, вопреки тому, что он помнил о самом Блэке. Он рассуждал, что Блэк мог измениться. Он также заметил нечто во мне и том, как я говорила с ним — нечто, что делало мою историю правдоподобной.

Пока я наблюдала за ним, полковник вздохнул, и облако злости выплеснулось от него, когда он потёр переносицу двумя пальцами. Его темно-серые тугие кудри были подстрижены длиной в дюйм по всей голове, но он почесал кожу головы пальцами, как будто собственные волосы казались ему длиннее. Он сидел, двигался и говорил как профессиональный военный, каковым и являлся.