Книга Виктория - значит Победа. Сердцу не прикажешь, страница 159 – Салма Кальк

И когда музыка убыстряется, я уже вовсе не думаю о том, чтобы совпасть или сделать как надо, но творю какую-то немыслимую импровизацию, не предусмотренную каноном. И он подхватывает, смеётся и подхватывает, и ему это отлично удаётся, и это весело и здорово, и мне уже вовсе нет дела до того, что там о нас думают и говорят в остальной бальной зале, главное – мы здесь и сейчас, мы танцуем, мы бессмертны.

Я даже не сразу поняла, что танец окончен. Сколько там – минуты три? Или даже и того меньше? Целая жизнь втиснулась в эти три минуты, жизнь в танце. И вот теперь танец окончен, а что там с той жизнью? Тоже окончена, или?

Или.

Гвискар с поклоном подал мне руку, мы двинулись по залу… не глядя на всех, кто там ещё есть, тем более, они живо строились на следующий контрданс. Взгляды наши не встретились, но столкнулись, только что искры из тех глаз не посыпались, и в одном был вопрос, а в другом – ответ, и все всё поняли.

Один шаг через то, чему нет нормального названия, и мы где-то в том же коридоре за портьерой, где смеялись и болтали когда-то едва ли не в прошлой жизни. Отдышиваемся, смотрим друг на друга – и смеёмся. Потому что – так хорошо, как не бывает, и кураж, и я сама себе завидую, и даже готова поцеловать его первая, не говоря ничего вовсе.

Но – рука его небрежно подхватывает мою юбку, приподнимает и ложится на бедро. Чуть выше подвязки от чулок. Туда, где как раз закончился чулок и началась кожа. И взгляд снова вопрошает – дальше, да?

Дальше, но нет! Потому что, ну… вот ещё не хватало пробовать его где-то на задворках чужой бальной залы за портьерами! Что я ему – Тереза какая что ли, или придворная дама? Нет уж, хочет – пускай делает по-человечьи! Но… как сказать-то?

Вдох, выдох, вперёд.

- Давно ли вы мыли руки, виконт? – поднимаю бровь, изо всех сил делаю вид, что и дыхание у меня не сбилось, и вообще ничего особенного не происходит.

- Что? – он со смехом отпускает мою ногу, юбки падают обратно.

- То самое, что слышали. Вам нигде не жмёт, когда вы берётесь за даму грязными руками? – продолжаю насмешничать, хоть, если уж по-честному, мне очень даже хочется поддержать его.

Но не здесь же! Совсем головы на плечах нет, что ли?

- Честно сказать, я о таком деле вовсе не задумывался, - он несколько обескуражен.

- Так подумайте, - я величественно киваю и выскальзываю наружу.

Иду в зал, не оглядываясь, нахожу там Терезу и говорю, что устала и уезжаю.

- Как уезжаешь? – ну да, Тереза не понимает. – Ты же… ты же так весело проводила время с господином виконтом!

Если я что-то понимаю, то мне может быть ещё и светит весело провести время с господином виконтом.

- Я уже оттанцевала себе все ноги, - вздыхаю немного лицемерно, она всё равно не сможет прочесть по мне, что там у меня на душе.

- А можно, я ещё останусь? – улыбается.

- Да конечно, оставайся. Я доберусь домой и отправлю экипаж за тобой.

- Викторьенн, ты лучшая! Я вернусь и намажу тебя розовым маслом с ног до головы, как и обещала!

Вот и славно. Отправляемся домой.

А вдруг я неправа? – говорит мне рассудок.

Значит, и ну его к чёрту, отвечает он же спустя мгновение.

Тереза появилась дома где-то час спустя после моего собственного возвращения. Довольная – как сытая кошка, наевшаяся сметаны, и даже не все воображаемые усы после того облизала. Наверное, ей нормально, когда её Орвиль берёт её за ногу повыше чулка где-то за портьерой.